В конце прошлой недели большой интерес у медиков, журналистов и всей общественности вызвал приезд в Одессу уникальной личности – ведущего британского нейрохирурга и писателя Генри Марша. На встречах с ним, прошедших в Medical Hub Odrex, как говорится, яблоку негде было упасть.

Во время утренней сессии, также при большом аншлаге, Г. Марш прочел лекцию о проблемах современной нейрохирургии, а вечером состоялась презентация его новой, вышедшей в этом году, книги «Ни солнце, ни смерть. Из дневников нейрохирурга». Она стала продолжением его первого бестселлера – «Не навреди: история о жизни, смерти и нейрохирургии», увидевшего свет три года назад.

Кто вы, Генри Марш?

Ему 67 лет. Окончил Лондонский университет, изучал политологию, экономику и философию в Оксфорде, удостоен награды Королевской медицинской школы, работал в Atkinson Morley Hospital – ведущем в мире центре хирургии головного мозга. За плечами Генри Марша – десятилетия хирургической практики, тысячи операций, выполненных в Великобритании и других странах. Начиная с 1992 года, он много раз бывал и в Украине, безвозмездно привозя в нашу страну оборудование, инструменты, делясь опытом с украинскими коллегами. Вместе с киевскими специалистами он сформировал команду единомышленников. Сегодня этих врачей, в числе которых и известный украинский нейрохирург Геннадий Струц, называют представителями британской школы нейрохирургии в Украине.

Отметим также, что Генри Марш награжден Орденом Британской империи, о нем снят документальный фильм «Английский хирург». И как уже было сказано, он – автор двух автобиографических книг, каждая из которых стала мировым бест­селлером.

Модераторами на презентации последнего произведения в Medical Hub Odrex были писательница, соучредитель и главный редактор «Видавництва Старого Лева» (Львов) Марьяна Савка и одесская журналистка, писатель и общественный деятель Зоя Казанжи. Они буквально засыпали легендарного британца вопросами.

Операция – всегда риск

– Вы в своей книге открываете для нас темы смерти, старости, одиночества, утраты здравого смысла, о чем у нас еще не начинали всерьез говорить. Хотя есть ведь тяжелобольные, которым нужно дать возможность выбора: мучиться дальше или умереть. И вы говорите о врачебных ошибках, а это запретная тема, абсолютное табу.

– Знаете, я часто встречался с людьми, у которых опухоли на поздних стадиях. Очень сложно сказать им: «Идите домой и умирайте». Я проводил операции, которые нередко ухудшали их состояние. Необходимо понимать, что у нас, врачей, в работе есть определенная степень риска и в этом смыс­ле мы в какой-то степени трусы. Но если мы не будем с пациентами откровенны, то они могут разозлиться на нас. Например, я одной молодой женщине три-четыре раза делал операции, потом сказал: «Все! Продолжать их делать – безу­мие». А ее мать подала на меня в суд. Такой вот парадокс: любовь бывает эгоистичной. Все мы родители, любим наших детей, наша природа заставляет это делать, даже если это приносит больше страданий нашим близким.

– Известно, что у каждого врача есть свое «маленькое кладбище». Часто ли вы страдали по поводу неудачи?

– Конечно, я больше помню свои неудачи, чем успешно проведенные операции, которых было во много раз больше. Когда я был молодым, если хирургическое вмешательство проходило неудачно, то я очень плохо себя чувствовал. Сегодня же через два-три дня после операции думаю: возможно, смогу извлечь что-то полезное из этой неудачи. Тогда боль длится не так долго. Но если я перестану огорчаться, когда страдают пациенты, то не буду хорошим врачом. Поэтому всегда говорю молодым коллегам: надо сочувствовать пациентам, страдающим от боли.

Врач во время операции, находясь под грузом ответственности, часто не может принять взвешенное, рациональное решение, и это становится серьезной проблемой. Мой друг и коллега, работающий в Дании, сравнивает профессию хирурга с работой летчика, сидящего за штурвалом самолета. Ты сидишь в кресле, возле тебя инструктор, ты расслаблен. Но однажды тебе приходится самому вести самолет, и ты вроде делаешь то же самое, но теперь тебе страшно, у тебя учащается пульс. Каждому хирургу приходится пройти через это. И мне и сегодня тревожно, но уже не так, как в молодости.

Рад, что был на Майдане

– Вы уже двадцать пять лет приезжаете в Украину. Как, на взгляд со стороны, мы, украинцы, изменились за это время?

– Все мы были свидетелями Евромайдана, я трижды был там и рад, что стал небольшой частицей происходившего процесса. А возвращаюсь в Украину, потому что она уже стала частью моей жизни. У меня здесь много друзей, провожу много операций, огорчаюсь, если какая-то из них не удается. Мне кажется, что если я больше не буду сюда приезжать, то друзья будут разочарованы. Есть много причин, по которым я продолжаю это делать.

А в Одессу меня пригласил мой коллега доктор Струц. Когда я десять лет назад был здесь, то посетил одну из ваших больниц, она была в ужасном состоянии. Сейчас в Украине медицинское обслуживание лучше, но проблем еще очень много.

Что оставим после себя

– Многие боятся старости, и, наверное, это нормально, потому что мы боимся беспомощности, злых шуток и тому подобного. Вы много об этом пишете, в частности об эвтаназии. Как справляться со старостью?

– Здесь ответ может быть таким. Необходимо занять себя физически, отправиться, например, в Непал. Лично я всегда занят. Знаю, что рано или поздно умру, поэтому должен сделать все что могу, используя каждую минуту жизни. Часто думаю: каким хочу, чтобы люди меня запомнили? Мы не можем забрать с собой в загробный мир деньги, богатство, а вправе рассчитывать лишь на память, которую оставим о себе, на то, что мы сами дали миру. Поэтому с возрастом, приближаясь к старости, должны думать только об этом.

Лучший мед в Лондоне

– Судя по вашей книге, вы человек, который просто так не позволяет себе расслабиться, а всегда находит занятие, усложняющее жизнь. Например, сам делает ремонт, столярничает. Хотя вам как хирургу, казалось бы, нужно беречь руки.

– Я не часто режу себе руки. Последний раз это было две недели назад, когда я работал на деревообрабатывающем станке и поранился куском дерева. Но хорошо, что мне не надо идти в больницу и сидеть в очередях. Я просто позвонил своему другу, он приехал и в кухне зашил мне рану, после чего мы отметили его удачную работу, выпив джин-тоник. А вообще я люб­лю что-то делать руками, это мне доставляет радость.

Вы еще больше удивитесь, когда узнаете, что я еще и содержу пасеку. Я люблю своих пчел, они дают мне душистый мед. Но в этом году что-то случилось, и они погибли. Выжила лишь небольшая колония. Надеюсь завести новых. В южном Лондоне – Уимблдоне, где я живу, у меня много цветов, и друзья уверяют: мой мед намного вкуснее, чем тот, который можно купить в магазине. И это вызывает у меня гордость.

В ходе своего двухдневного визита в Одессу Генри Марш вместе с Геннадием Струцем принимал пациентов и в качестве консультанта участвовал в операции по удалению одному из них опухоли головного мозга. Операция прошла успешно, а Г. Марш при этом высоко оценил профессионализм сотрудников клиники и ее высокотехнологичное оснащение.

– Для нас использование пространства, называемого Medical Hub Odrex, – дело новое, – сказал в ходе презентации книги Г. Марша генеральный директор медицинского дома Odrex Тигран Арутюнян. – Мы тоже учимся, как лучше это пространство использовать для обмена медицинской информацией, знаниями.

Думается, что встреча с мировой легендой Генри Маршем в полной мере подтвердила правильность избранного клиникой пути.