По данным Министерства здравоохранения Украины, 238 тысяч наших сограждан живут с ВИЧ. Печальное первенство уже много лет удерживает Одесская область; тут на каждые 100 тысяч жителей приходится более 860 зараженных вирусом иммунодефицита.

За три десятилетия, прошедшие после того, как от СПИДа впервые умер житель Украины, на эту тему в нашей стране написаны несколько сотен тысяч статей и сняты многие тысячи телепередач.

Если отбросить сугубо спекулятивные тексты и программы 1990-х годов, первого десятилетия распространения ВИЧ/СПИДа в Украине, то основной медиапосыл заключается в том, с ВИЧ можно жить, и даже довольно долго; что мужчина или женщина, живущие с ВИЧ, могут трудиться так же продуктивно, что и другие; что даже в семьях, где оба супруга живут с ВИЧ, чаще всего рождаются вполне здоровые дети; и что заразиться ВИЧ, выпив, к примеру, воду из одного стакана, просто невозможно...

Вроде бы все уже должны об этом знать, но тем не менее буйным цветом продолжают цвести в нашей стране мифы, предрассудки и домыслы. Откуда — прямая дорога к стигматизации (навешивание социальных ярлыков) и дискриминации, особенно страшной, когда исходит она от родных и близких.

* * *

Евгению пришлось бросить родной дом и любимую работу, потому что доверился маме. А кому же еще он мог рассказать о своей болезни, как не самому родному человеку?! Но та поделилась горем с бабушкой, бабушка с тетей, и уже через несколько дней он слышал за своей спиной оскорбительные реплики. Директор школы, где Евгений работал, узнав о его статусе, вынудила его уволиться «по собственному желанию», а отцы и старшие братья его учеников, прямо говорили, что если увидят его рядом с детьми, то просто «отметелят».

- Мне не повезло, — горько шутит наш собеседник, — угораздило поделиться своей проблемой как раз тогда, когда в СМИ появились сообщения о «зараженных иглах в общественных местах», и граждан призывали внимательно проверять кресла в кинотеатрах и банкоматы.

Эта новость всколыхнула летом прошлого года все уровни медиапространства — от национальных телеканалов до региональных интернет-порталов. А в небольших городах (а именно из такого родом наш собеседник), селах и поселках подобным «новостям» верят особенно охотно. Евгений не склонен винить родных и земляков в случившемся с ним; он честно признается, что до того, как узнал о своем диагнозе, сам верил во все эти мифы и слухи. А после — уже было поздно что-либо объяснять и доказывать: «Люди не хотят верить в то, что вирус крайне неустойчив и вне организма «живет» не дольше пары минут, что нельзя заразиться при рукопожатии или поцелуе. Им внушили, что люди, живущие с ВИЧ, мечтают заразить всех вокруг». Потому попытки успокоить окружающих воспринимаются агрессивно и вписываются в картину «заговора СПИД-террористов».

* * *

Существует большая разница между тем, что рассказывают о ВИЧ эксперты, и содержанием сообщений о «терроризме». Последние напрочь лишены не только ссылок на первоисточник, но и конкретных указаний на место, время и жертв. Они выстроены так, чтобы вызывать эмоциональный отклик: призывают «распространить важную информацию», создают иллюзию массовости явления — «в разных городах», «начали находить», «заразились люди». Кроме очевидной демонизации людей, живущих с ВИЧ, такие новости порождают бесчисленное количество дополнительных мифов.

«В общемировой практике не зафиксировано ни одного достоверного случая заражения ВИЧ от случайного укола неизвестной иглой, — поясняет Виталий Новосвитный, главный врач Одесского областного Центра профилактики и борьбы с ВИЧ-инфекцией/СПИДом. — К тому же в кровь должно попасть определенное количество вирусных клеток, которых нет (или почти нет) у людей, принимающих антивирусную терапию. Тем не менее, уколовшись случайной иглой, можно заболеть столбняком или гепатитами В и С».

Также важно отметить, что тестирование сразу после предполагаемого заражения не информативно: первые полгода после заражения в крови не будет антител, по которым его можно «вычислить». Каким образом у едва-едва уколовшихся людей сразу же «обнаруживают» ВИЧ? Никаким, просто в ситуациях, в которых был риск заражения ВИЧ, назначается курс антивирусной терапии, своевременное принятие которого предотвратит развитие заболевания. Это профилактическая мера, не имеющая отношения к установленному диагнозу.

* * *

Рассказывая о мифах, связанных с ВИЧ, нельзя не вспомнить о людях, отрицающих его существование, так называемых «ВИЧ-диссидентах».

Когда Кирилл говорит об этом явлении, его кулаки непроизвольно сжимаются: «Если бы эти люди только себе вредили!» Увы, но то, что ВИЧ — выдумка фармацевтических корпораций, верят многие: не только люди, живущие с ВИЧ, но и другие, склонные доверять разным конспирологическим теориям. От такого «диссидента» заразился и сам Кирилл; партнер не счел нужным рассказать ему о болезни, в существование которой не верит. Кирилл потому не думал, что может заразиться, и был удивлен, когда очередной тест оказался положительным (прим. авт. — тестирование на ВИЧ рекомендуется проходить минимум раз в год, даже при отсутствии «опасных» контактов). В отличие от партнера Кирилл предпочел доверять врачам и науке, а не сомнительным сообществам в интернете.

«Они рассказывают, что от ВИЧ еще никто не умер, закрывая глаза на то, что из-за иммунодефицита смертельной становится даже обычная простуда» — поясняет молодой человек. Но его отношения с партнером дали трещину не из-за вируса: «Он отбирал мои таблетки и выбрасывал, сливал в унитаз и все время повторял, что заботится обо мне», — вспоминает Кирилл. Несмотря на то, что люди, живущие с ВИЧ, получают препараты бесплатно, их отпускают только по рецепту врача, так же, как и другие «бесплатные» лекарства, антивирусных препаратов выдают столько, сколько нужно на небольшой промежуток времени.

Первая реакция на положительный тест — отрицание. Из-за того, что большинство людей подвержены влиянию всевозможных слухов и мифов, принять такой диагноз нелегко. На это и «ловят» сообщества «ВИЧ-диссидентов», предлагая легкий выход: «ВИЧ не существует». Несмотря на то, что течение не имеет постоянных приверженцев (некоторые умирают, другие успевают опомниться и начинают принимать терапию), его ряды постоянно пополняются новыми членами. Сильнее всего от «ВИЧ-диссидентов» страдают дети — в отличие от взрослого Кирилла, ребенок не принимает самостоятельно решение о приеме терапии. В то время как матери, живущие с ВИЧ и принимающие терапию, рожают здоровых детей, «диссидентки» обрекают своих детей на жизнь с этим диагнозом (и далеко не всегда такая жизнь оказывается долгой). Хотя украинские СМИ стыдливо молчат о таких случаях, вероятность того, что они есть, достаточно велика: среди пользователей, состоящих в сообществах «ВИЧ-диссидентов» (в социальных сетях и на тематических ресурсах), немало наших соотечественников, в т. ч. и с детьми. К сожалению, родные и близкие не всегда могут вмешаться вовремя или реально оценить опасность; в интернете достаточно псевдонаучных статей, отрицающих существование ВИЧ. Чаще всего в дискуссиях ссылаются на заявления венгерского врача-натуропата Антела Макка, который утверждал, что иммунитет разрушает не вирус, а «токсичные препараты». Впрочем, натуропатия является лженаукой, а в рядах отрицателей ВИЧ за долгие годы так и не появилось ни одного ученого-вирусолога.

* * *

Может показаться, что «ВИЧ-диссиденты» — малообразованные люди, а их сообщества — подобие секты. Тем не менее социологи научно-исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ), исследовав крупнейшие интернет-ресурсы движения, пришли к выводу, что ядро «отрицателей» составляют молодые (до 35 лет) и образованные люди, с которыми склонность к критическому мышлению сыграла злую шутку. Существующие в обществе предрассудки про ВИЧ как болезнь маргинальных слоев населения играют на руку движению; если человек знает о том, что ни он, ни его партнер не относятся к так называемым группам риска, то ему сложнее поверить в положительный результат теста. По словам социолога НИУ ВШЭ Петра Мейлахса, проводившего исследования, узнав результат, люди отправляются за информацией в интернет. «Самое важное, что есть в этих группах — поддержка и готовность ответить на любые вопросы. Насколько научными и обоснованными будут эти ответы, человеку уже не так важно», — объясняет эксперт.

* * *

Необходимость распространения достоверной, неискаженной информации о ВИЧ подтверждают не только специалисты, но и сами люди, живущие с ВИЧ.

Алина рассказывает, что не так страшен диагноз и жизнь с ним, как отношение окружающих людей. Зачастую, узнав о ее статусе, люди начинают относиться к ней с презрением: «Некоторые даже не пытаются этого скрывать, спрашивают прямо — как долго я занималась проституцией». Между тем первый ВИЧ-положительный тест в ее семье был у мужа, Алина проверилась сразу же, как узнала — и ее худшие предположения подтвердились. Тем не менее через год после этого она родила совершенно здоровую дочь. ВИЧ стал, по ее словам, своеобразным «тестом на адекватность»: многие знакомые, едва узнав о ее статусе, предпочли прекратить общение. Со стороны может показаться странным — зачастую люди охотно рассказывают о своих проблемах со здоровьем, делятся переживаниями и поддерживают друг друга. Но если это заболевание — не ВИЧ. Безусловно, есть люди, имеющие повышенный риск заразиться, но это не означает, что заболеть могут только они, или что именно они и заболеют. ВИЧ давно перестал быть проблемой каких-то отдельных слоев населения, и только соблюдение несложных мер безопасности может сохранить здоровье.