ІА «Контекст-Причорномор'я»
логін:
пароль:
Останнє відео
Прес-конференція «Нові терміни проведення зовнішнього незалежного оцінювання у 2020 році»
Инфографика
Курси валют. Долар США. Покупка:




ГЕНДЕР ТРЕХ ПОКОЛЕНИЙ
28.03.2019 / Газета: Порто-франко / № 11(1451) / Тираж: 22000

«В школе я знала что «gender» — в переводе с английского — означает «пол». О гендерных исследованиях, которые, как потом выяснилось, начались еще в 1950-х, поколения, выросшие за «железным занавесом», не имели ни малейшего понятия.

Мальчики — девочки, куклы — машинки, «мужские» и «женские» профессии, соответственно, и стереотипы поведения (мужчина — «глава семьи», «добытчик, женщина — «хранительница домашнего очага») — мы росли в таком обществе. Правда, с профессиями вышла промашка; советская эпоха призвала женщин «на трактор» и так далее. Гораздо позже, побывав на парочке семинаров «по гендеру», я обнаружила, что наша семья в этом плане совсем нетипичная. И захотелось разобраться: почему? Где — врожденные качества, а где — влияние среды...».

Раисе Краевой никто не даст ее 56. Одноклассник, встретив ее через четверть века после окончания школы, не смог сдержаться от изумления: «Ты что, в холодильнике живешь?!» Раиса в таких случаях отшучивается: «Детей много, не то что стареть, взрослеть не дают!»

Детей, а точнее, воспитанников, у нее и в самом деле много — несколько сотен тех, кто прошел через разного рода клубы «по интересам», туристические походы, соревнования по спортивному ориентированию, квесты и прочие акции, которые организует и проводит методист и руководитель кружка «Социально-ролевое моделирование» Одесского центра детского и юношеского творчества «Самоцвiт» (так длинно-официально именуется ее должность) Раиса Васильевна Краева. Впрочем, по имени-отчеству к ней обращаются только по «официальным» поводам; шуточное прозвище Рысь, полученное лет тридцать назад в одном из туристических походов, прочно прикрепилось к ней, стало своего рода «брендом». В походах, летних лагерях так зовут ее даже самые юные питомцы... Плюс своих детей — трое, младшей — 18, так что не расслабишься.

Семья Краевых — уникальная: все трое детей плюс мама принимали участие в некогда популярном интеллект-шоу «Самый умный» — единственный пример за всю историю этой игры. Но героинь у нашего рассказа будет трое: три поколения, три эпохи, три истории формирования.

ЛЮДМИЛА: «СОРОКОВЫЕ-РОКОВЫЕ»

«Мама была для нас всегда примером строгости и ответственности. Участница войны, школьный учитель, одно время даже была завучем. Показательно, что, выйдя замуж, она осталась на своей фамилии — Виолин: в советские времена такое случалось редко.

С мамой я общалась мало. Она почти все время на работе, а если и дома, то проверка тетрадей, подготовка к урокам, приготовление еды, стирка-уборка... Это сейчас — и газовая плита, и радиаторы, и стиральная машина, а я еще помню печку, дрова-керосин, а готовка на примусах — это вам не мультиварка. Посему такие понятия, как «маникюр-парикмахерская» в нашей семье почти не упоминались. Разве что перед Первым сентября, Восьмым марта и особо важными «открытыми» уроками мама рано утром забегала в парикмахерскую — «причепуритися».

Бабушки и дедушки, так уж сложилось, у нас почти отсутствовали: кто умер, кто жил слишком далеко, так что мама была по-настоящему главой семьи...»

Раиса достает альбом маминых фото. Обращает внимание, что почти нет портретов, в основном — снимки с разных мероприятий — школьных и ветеранских. Но даже по ним можно судить — непростой характер, сильный...

«Мама родилась в 1921-м. Единственная дочь в интеллигентной семье. Отец — главный бухгалтер в тресте, отсюда — обеспеченный достаток, квартира в центре города, воспитательница-фребеличка, занятия французским языком и музыкой. В доме часто собирались друзья. Мама много читала, ходила в литературную и театральную студию, сперва мечтала стать актрисой, потом — искусствоведом или историком театра. Вот только здоровье подкачало. До такой степени, что ей позволили не сдавать выпускные и вступительные экзамены (а таковых до войны было общей сложностью — 25; в дневниках отца они все перечислены), и в Одесский университет ее приняли, как мы бы сейчас сказали, на экстернатуру.

И тут — война.

Летом 1941-го мамина семья вместе с большой группой одесситов успела уйти из города, пока еще не замкнулось кольцо окружения. Больше месяца ехали на подводах, а чаще всего шли степью под палящим солнцем. Мне кажется, что именно тогда, в условиях, которые трудно себе представить даже мне, поднаторевшей в туристических походах, и начала формироваться в болезненной, балованной девушке стойкость к испытаниям, тот самый характер, который стереотипно именуют «мужским». А довершила это формирование — армия.

Мама стала «солдатом в юбке» 11 апреля 1942 года, а уже в начале июля оказалась под Сталинградом. Какая музыка, какой французский?! Шинель да сапоги; «куда от них денешься», как писал потом поэт-фронтовик Окуджава. Мама была невысокой, и далеко не всегда находилось ей обмундирование по размеру. Не говоря уже о белье, гигиене и прочем. Я так понимаю, что это был такой себе «гендерный шок» — без права выбора.

Это сейчас уже не секрет, что советские солдаты — обоего пола — не всегда были, мягко говоря, «морально устойчивы». И о «неженском лице» войны я узнала гораздо раньше книги Алексиевич, хотя и в более мягких выражениях. И вот тут маме пригодилась твердость характера, которая сформировалась в этой вроде бы изнеженной и болезненной одесситке. Уже через много лет, показывая фотографии однополчан, возвращаясь со встреч ветеранов, она мельком упоминала обстоятельства, когда приходилось проявлять этот самый характер, за что ее и уважали всегда однополчане».

Кофе давно остыл, но Раиса этого не замечает. Она снова и снова листает альбом, будто впервые вглядывается в старые фото («Давно не брала в руки, «текучка» заедает, хотя это и не оправдание»). Но молчание длится недолго...

«Возврат к мирной жизни оказался беспощадным. Родительскую квартиру во время оккупации успели занять, возвратить не удалось. Родители так и остались в Ульяновске (ныне Симбирск), где и умерли друг за другом в 1948 году. Но общежитие университета, где многие также прошли войну, общий быт, учеба, молодость — понемногу «отогревали». После окончания филфака без малого 30 лет мама работала в школах, в том числе в райцентрах. А школа, особенно после войны — это та еще «школа жизни» (пардон за тавтологию).

Так что мне особой нежности в детстве не перепало. «Компенсировал» более мягкий отец. Он работал в университете и нередко брал с собой на работу, где меня баловала вся кафедра истории Украины. Я сидела на коленях у усатых и бородатых дядей (мысли о «педофилии» никому и в голову не приходили!), многим из которых ныне посвящены мемориальные доски...

А вот после ухода на пенсию мама пошла на целую серию курсов — кройки и шитья, макраме и вязания. И не столько ради, так сказать, продукции, хотя связала она достаточно много — свитера, носки, шапочки, — просто в общении в женском кругу, где почти все были гораздо моложе ее, да и не столь начитанные, маму, что называется «попускало» — просто «почесать языком», пока руки заняты, что-то обсудить и т. п.

В последние три года своей жизни мама еще успела активно пообщаться с моим старшим сыном. Она как бы компенсировала то, что не успела выразить мне: не зря же говорят, что бабушки к внукам относятся не так как к детям — меньше ответственности, больше свободы. Но я каким-то чутьем улавливала (это я сейчас могу в слова облечь, тогда были чистые ощущения), что ей была нужна эта компенсация — побыть нежной...»

РАИСА: ВОПРЕКИ «ЗАСТОЮ»

На столе появляется новый альбом. Фотографии 1960-80-х. «Застой»? В стране — да. Но страна состоит из людей, личностей. А человеку, убеждена Раиса Краева, ничто не может помешать, если он стремится реализовать себя...

«Я — ребенок общественный. Родилась в мае 1962-го, в те времена женщине давали три месяца после родов, а потом — или выходи на работу, или увольняйся и сиди дома. «Сидеть дома» у мамы не было возможности (в семье именно она была «добытчиком»), потому как только мне исполнилось шесть месяцев, я была отдана в ясли. Но в промежутке между ее выходом на работу и моим устройством в ясли (а это — отдельная эпопея), дома со мной оставался брат (он старше на 10 лет), которому одноклассники по этому поводу дико завидовали.

Сегодняшние психологи, конечно, расскажут о «тактильной депривации», о недостатке внимания и общения с родителями, мамой, в частности. Но мой многолетний педагогический опыт работы с самыми разными детьми, в том числе из многодетных семей, воспитанниками детских домов, и даже с «уличными» детьми — говорит о том, что очень велико влияние социума. То, что «допускает» и даже пропагандирует социум — путем СМИ, соцсетей и «общественного мнения» ровесников — становится «условно личным» ощущением себя, идентификацией, в том числе гендерной. Я как-то сказала своей дочке, первокурснице с разноцветными волосами: «Теперь я вообще не «парюсь», тебя не только не исключат из пионеров или комсомола, теперь даже в школу никто не вызовет, можно выдохнуть». У меня в ее возрасте не было поползновений на подобные вольности, потому как нужно было очень уж хотеть бунтовать, а у меня были другие способы самовыражения.

Относительно же моей гендерной идентификации — не скажу, чтобы меня это волновало, но приходилось слышать и на гимнастике, и на танцах: «Ну что ты строишь из себя мальчика?», «Не ходи, как пацан» и т. д. А я любила футбол, обожала мячи еще с детского сада. Дома их было штук пять или семь. И на воротах приходилось стоять, и «мотаться», и даже в футбольной команде сыграть (спрятав косички под кепкой, чтобы никто не догадался).

А кукол у меня было всего две: Зося, подарок папиной двоюродной сестры, жившей в Польше, и Марыся — от бабушки из Австралии. Я их любила, но практически с ними не играла. Зато всегда в почете были зайцы и обезьяны. Смею заметить, гендерно нейтральные игрушки: не танки-пушки и не принцессы Барби.

Еще воспоминание. Наш школьный физик Яков Григорьевич все время повторял, что «девочка физику знать не может». Но мы с одноклассницей Таней это регулярно опровергали, решая задачи шустрее мальчиков. Тогда физик немного уступил: «но бывают исключения».

Зато, когда я занималась гимнастикой и мне «ставили программу» — это было целое событие, «на тебя» работали и тренер, и хореограф, и аккомпаниатор, всматривались в твой характер, что подчеркнуть, что использовать, — наступал другой «момент истины».

«Вот это да, — говорили, — какая пластика, какое движение, да ты супер!» А я скромно улыбалась и убегала с тренировки — снова «как мальчишка».

НАТАША: СВОБОДНО И СВОБОДНО

Поговорить с младшей представительницей семейства Краевых, 18-летней Наташей, нам не удалось по весьма уважительной причине: девушка сейчас находится в Дании, где учится по выигранному гранту. Но, исходя из маминых рассказов, нетрудно представить, как формировалась ее гендерная идентичность.

«Дочь моя — резкая барышня. Она знает, чего хочет. Экспериментирует. Когда мимикрирует, когда эпатирует. Унисекс? Протест? Да, брюки. Но цветные волосы. Да, «мартена», «тимберлены», кеды, но можно и под платье, если нужно. Ключевое здесь: «если нужно». Если есть дресс-код, например, для волонтеров кинофестиваля, — окей, значит, будет юбка.

И мне это нравится. Потому что Наташа, как впрочем, и ее старшие братья, пользуется своей свободой, в том числе, и в том плане, как им выглядеть и какими быть. Я, как мама, никогда не пыталась им рассказать: какими они «должны» быть: в лучшем случае, намекала, что окружающая действительность выставляет свои границы и условности, порой глупые и даже тупые.

Например, эпопея со школьной формой у дочки длилась почти пять лет. Становясь старше, она все меньше была готова быть «как все» и встреченной «по одежке». Так и прошли несколько лет с замечаниями в дневнике, с намеками учителей и директора. Правда, сопротивляться было несколько проще на фоне хороших оценок, успешного участия в предметных олимпиадах областного и всеукраинского уровня, в телешоу «Самый умный», где Наташа дошла до финала...

О «гендерных стереотипах» Наташа узнала из Интернета. Поскольку я в отношениях с детьми всегда придерживалась простого правила: не словами надо действовать, воспитывать, решать. Еще никто не исправился и не изменился от того, что услышал «правильные» слова...»

НЕ ПОДВОДЯ ИТОГОВ

Альбомы со старыми фотографиями отложены в сторону, пересмотрены свежие фото в ноуте, допит остывший кофе... Пора обобщить?

«Как можно повлиять на гендерное самовосприятие и идентификацию? — Раиса задумывается. — Наука и практика утверждают двояко: и никак, и как-то. Я считаю, что главное — быть собой. А каким или какой ты себя чувствуешь и в какой степени — личный выбор. Важно, чтобы были близкие люди — и семья, и друзья, — которые при необходимости могут защитить от тех, кто знает, как «правильно».

Когда я была в Финляндии, мы затрагивали вопрос об учебных предметах, в том числе и тех, что у нас до сих пор относят к «урокам трудового воспитания». В советской школе, да нередко и сейчас, мальчики — в мастерской, девочки — шьют, вяжут, готовят. Финская программа предполагает, что все должны попробовать всё, и мы видели прекрасные мастерские — столярные и слесарные, отлично оборудованные кабинеты кулинарии — с профессиональным холодильником, плитами, класс современных швейных и вышивальных машин и так далее. На вопрос, можно ли отказаться от каких-либо уроков «из гендерных» соображений, на нас посмотрели странно, и только самая старшая по возрасту учительница понимающе улыбнулась...

Записал Александр ГАЛЯС.

На фото:

- Людмила Виолин (слева)

среди однополчан (1944 г.);

- мама и научит, и поддержит

(Раиса и Наташа Краевы).

Материал подготовлен в рамках проекта «Гендерночувствительное пространство современной журналистики», который реализуется Волынским пресс-клубом в партнерстве с Гендерным центром Волыни при поддержке «Медийной программы в Украине», финансируемой Агентством США по международному развитию (USAID) и выполняется международной организацией Internews.

Автор: -

Пошук:
розширений

Сергій Токарєв
Сергій Токарєв розказав про заходи, що покращать стан українського IT-сектору
Втрати контрактів та складнощі із залученням іноземних інвестицій — це ті виклики, з якими сьогодні найчастіше стикаються українські IT-компанії. На цьому наголошує Сергій Токарєв — IT-інвестор та бізнесмен, співзасновник інвестиційної групи Roosh. На його думку, становище вітчизняного сектору може покращити активний міжнародний іміджбілдинг.

SHABO провело серію дегустацій Великих вин України
Одне з провідних українських виноробних підприємств SHABO провело серію дегустацій, присвячену 20-річчю компанії.

Останні моніторинги:
00:00 28.03.2024 / Вечерняя Одесса
00:00 28.03.2024 / Вечерняя Одесса
00:00 28.03.2024 / Вечерняя Одесса
00:00 28.03.2024 / Вечерняя Одесса
00:00 28.03.2024 / Вечерняя Одесса


© 2005—2024 Інформаційне агентство «Контекст-Причорномор'я»
Свідоцтво Держкомітету інформаційної політики, телебачення та радіомовлення України №119 від 7.12.2004 р.
Використання будь-яких матеріалів сайту можливе лише з посиланням на інформаційне агентство «Контекст-Причорномор'я»
© 2005—2024 S&A design team / 0.015