Журналистам часто приходится брать интервью у разных людей, а вот в роли гостей прямых эфиров и героев публикаций они выступают куда реже. Одесская журналистка Татьяна Милимко, сегодняшняя героиня нашей рубрики, тут не исключение. По работе она привыкла общаться со многими интересными людьми, но о себе самой приходится говорить не так уж часто. А ей есть что рассказать о том, как масс-медиа могут спасать жизни, где журналист находит мотивацию двигаться дальше и как, даже при нехватке времени, можно успевать писать красивые стихи. Обычно эти вещи у Татьяны остаются «за кадром». Но накануне Дня журналиста она нашла время в своем плотном графике и дала интервью для нашей газеты.

ВІЗИТКА Тетяна Милимко, 35 років, одеська журналістка, чия кар’єра тісно пов’язана з телебаченням. За 15 років своєї роботи вона встигла попрацювати на регіональних телеканалах, потім була спеціальним кореспондентом «Надзвичайних новин» на ICTV, а потому знімала сюжети в якості власного кореспондента на СТБ. Нині працює заступником головного редактора та телеведучою «7 каналу». Виховує двох синів, захоплюється співом та написанням пісень. У складі групи Da Bitt посідала перші місця на різних музичних фестивалях. Зараз час від часу співає та виступає в творчому тандемі разом з музикантом та колегою Євгеном Лисим.

- Татьяна, наши читатели больше знают вас как телеведущую «7 канала». Расскажите, как вы пришли к журналистике?

Вообще, стать журналистом было моей давней мечтой. Мне было пятнадцать лет, когда я уже публиковалась в газете «Работа и отдых». Моя первая статья называлась «Думай о будущем сейчас», где я писала о правах подростков. Я писала там, на что имеют права дети в шестнадцать лет, как выстраивать отношения со сверстниками. Получала тогда свои 15-20 гривен за статью, и для меня это было круто, ведь это были мои первые заработанные деньги. Но потом на некоторое время я от этой темы отошла.

- По какой причине?

Когда я выбирала куда поступать, подала документы на два факультета: историко-филологический в Ушинского и журналистику в Мечникова. Совпали даты экзаменов, и пришлось выбрать то, что было более доступно на тот момент – филологию. После этого я занималась музыкой, и, в принципе, журналистикой там и не пахло. Я преподавала в литературной студии, учила детей писать стихи и прозу на украинском языке. В то время у меня брали интервью журналисты телеканала «Глас» и спрашивали, чем мне помогает знание украинского языка. Я им рассказывала и, видимо, объясняла так убедительно, что мне через время позвонили и предложили попробовать себя на телевидении.

- Не скучали по своим ученикам?

С ребятами я продолжила общаться, а по прежней работе скучать не пришлось. Меня настолько увлекло телевидение, что полгода я работала бесплатно. Училась самостоятельно снимать и монтировать, мне давали уроки операторы, я занималась с литературным редактором, за что хочу сказать ей огромное спасибо. Ведь все ударения, грамотность речи, другие важные вещи она мне давала каждый день. Мне удалось освоить все азы, необходимые для этой профессии. То есть, я могу сегодня сесть за программу, вспомнить все свои знания и смонтировать сюжет.

- Что было самым сложным в работе?

Не знаю, мне как-то всё легко давалось, потому что любые ошибки я воспринимала как уроки. Я никогда не считала, что я суперграмотный журналист, разбирающийся во всем и вся. Но мой кайф всегда был в том, что я всегда была любопытной. И за счет этого качества у меня получались офигенные и интересные сюжеты. Они были каждый раз как маленькие истории. Моё любопытство приводило меня постоянно к тому, что я узнавала больше информации и преподносила её как можно интереснее.

- Как не выгореть в работе?

Я работаю уже пятнадцать лет и советую всем немного отвлекаться от происходящего. Нельзя сильно сопереживать и проживать истории своих героев. Это то, в чем я ошибалась когда-то, потому что у меня были самые разные съемки. Я снимала рейдерские захваты, потом события 2 мая, которые вообще переломили меня и мои взгляды на журналистику в целом. Помню, был захват каких-то швейных мастерских, и я так переживала по поводу того, что вот-вот должны вывести сейчас эти швейные машины, всё шло к тому, что приедут ночью люди и начнут вывозить оборудование. Я без редакторского задания поехала туда ночью, со своей маленькой видеокамерой, сидела и ждала, когда начнется захват. А всё потому, что мне было искренне жалко людей, которые там работали. Я настолько проникалась болью героев, о которых я снимала, что вся была в тех событиях. А потом пришло понимание, что так нельзя, что это всё сказывается на здоровье.

- Какие события в вашей работе стали для вас самыми переломными?

События 2 мая, когда на твоих глазах убивают людей, заставили на многое посмотреть по-другому. Когда ты понимаешь, что у тебя дома маленькие дети, ты стоишь здесь, где в двух метрах от тебя застрелили человека, всё происходит как в кино. Конечно, я сосредоточилась на работе, не паниковала. А когда я приехала домой и обняла своих детей, мне позвонили с редакции СТБ, где я тогда работала, и всё что спросили, правда ли что у убитых были в карманах российские паспорта. Никому не было интересно, не побили ли меня, насколько мне страшно, сколько водки я сейчас выпью для того, чтобы уснуть. Я поняла, что у меня цинизм есть, а у людей, которые мной руководят, он вообще зашкаливает. Им, в принципе, всё равно, они заплатят мне двести гривен за сюжет, а дети могут (старшему на тот момент было четыре, а младшему – год) остаться без мамы. Тогда я и пересмотрела свое отношение к некоторым вещам в журналистике.

- А бывали случаи, когда благодаря вашим сюжетам совершалось что-то важное?

Такое часто бывает. Был у меня сюжет о мальчике, Данике, которому требовалась пересадка костного мозга. Мы поехали снимать сюжет, и после него украинскую биржу благотворительности буквально снесли, так люди активно пополняли счет этому ребенку. Мы собрали 200 тысяч евро на операцию в течение суток. Вот тогда я прямо била себя пяткой в грудь от радости. Было много классных моментов. И, честно говоря, я в журналистике до сих пор потому, что это возможность сегодня что-то приносить хорошее. Возможность что-то сделать, кому-то помочь, поучаствовать в каких-то важных социальных проектах.

- Как вы считаете, что надо для успеха на телевидении?

Надо очень любить то, что ты делаешь, как и во всем. Когда ко мне на эфир приходят гости, какое бы настроение у меня не было, чтобы у меня там не болело, я должна работать. А когда эфиры каждый день на протяжении многих лет, это нормально, что я могу выйти и хромая и косая, но мне надо, так как кроме меня некому. Выхожу иногда в таком угнетенном состоянии, но когда вижу столько разных ярких людей, которые шевелятся, делают что-то хорошее, я вся расцветаю. Приходит понимание, как классно быть сегодня таким вот проводником.

- Работу на телевидении многие воспринимают как мясорубку, которая оставляет мало времени на себя. Но при этом вы пишите песни, даже находите возможность выступать с ними. Как удается найти на это время?

А для творчества и не надо много времени. Ты всё равно не можешь отказаться от своих мыслей, у тебя в голове что-то происходит, ты переживаешь какие-то чувства. Можешь делать работу, и при этом у тебя внутри может что-то бурлить, а потом находится пять минут, ты берешь листик, ручку и записываешь. Многие говорят: «Мне бы тоже хотелось писать стихи, но у меня нет времени». А я же говорю: чтобы написать стихотворение не надо сидеть полдня на берегу океана и созерцать. Когда такое происходит, то ничего и не пишется. А когда ты что-то переживаешь на тех же съемках, проводишь увиденные истории через свои ощущения, то у тебя всё накапливается, и ты за пять минут выдаешь. Мы сейчас больше времени в социальных сетях тратим на ругательства, чем я уделяю своему творчеству.

- Но кроме работы и творчества есть же еще другие вещи…

Совмещать, конечно, не всегда просто, ведь у меня еще двое детей: старшему сыну девять лет, младшему – шесть. Одного ведешь в школу, другого в детский сад. Но всё равно время находится. Недавно с Женей Лысым, моим коллегой и гитаристом, сделали клип на песню «Легко». Снимали его на рассвете, в Ботаническом саду, буквально за час до начала рабочего дня. И спасибо коллегам, в частности, Никите Крячко и его сестричке Насте, которые всегда идут навстречу и готовы помочь, так как понимают, что без этого творчества лично мне очень тяжело.

- А как вы отдыхаете?

Кто-то ищет расслабление в выпивке или сигаретах, а я не пью и не курю. Для меня творчество — отдых, который не занимает много времени, а вместе с такими классными людьми, как мои коллеги, это вообще получается легко. Ты раз, снял, и уже за полчаса у тебя готовая работа, сделанная в сотрудничестве с профессионалами и просто творческими людьми. Поэтому удается совмещать. Если ты что-то хочешь – вряд ли тебе может что-то помешать. Я же потом иду на работу, веду свою программу, редактирую тексты, даю какие-то задания. А вместо обеденного перерыва или перекура я могу подняться к Жене Лысому, и порепетировать полчаса. Да, мы поем прямо на работе.

- Другие коллеги не жалуются?

Наоборот, коллеги нас поддерживают. Ну, может кто-то жалуется, я не знаю, но мне это не особо интересно. Своих дел хватает. После работы я еду домой или спускаюсь на пробежку к морю, забираю детей из школы и садика и живу своей бытовой жизнью. Готовлю борщ, убираю дом, а когда уже их уложила спать – могу сесть и написать стихотворение или песню.

- Встречались ли в вашей работе завистники, те, кто критиковали вас?

К сожалению, да, с этим приходится сталкиваться постоянно. Может, я со временем как-то очерствела, но раньше очень переживала. Ты приходишь, радуешься, а тебе пытаются рассказать, что ты тщеславна. Мнение о том, что я зазналась, идет за мной всю мою профессиональную деятельность. Я не могу объяснить людям, что я не зазнаюсь, что это они видят во мне то, что сами хотят видеть. Не каждый готов разделить твой успех, особенно на телевидении, так как здесь работают очень амбициозные люди. Каждый хочет быть главным, каждый хочет мелькать в экране, каждый хочет стать лучшим.

- На один из ваших стихов, «Крила», известная певица Джамала положила музыку и выпустила песню. Как завязалось ваше сотрудничество?

Она в машине услышала мою авторскую песню «Дозволь». Обратилась к Игорю Рабиновичу, звукорежиссеру, который нас записывал, и сказала: «Свяжи меня с этой девушкой». Позже Джамала мне написала сообщение на электронный адрес, оно ушло в «Спам», и я его даже не видела. А я как раз была на отдыхе, в Карпатах, думаю, дай проверю эту папку, почищу память, и вижу это письмо. Внимательно перечитала сообщение, мол, здравствуйте Таня, у вас красивые стихи, я хотела бы с вами поработать… Да ну, думаю, развод какой-то. Она же там еще была не просто «Джамала», а под своей фамилией. Но потом поняла, что это не шутка.

- Что вы почувствовали, когда ваши стихи прозвучали на всю Украину?

Я выслала Джамале несколько своих стихотворений, в итоге она остановилась на «Крилах». Полгода мы что-то сокращали, меняли, и тут, среди ночи, она мне присылает письмо, где напевает финальную версию песни под собственный аккомпанемент. И я просто стала плакать от силы голоса Джамалы, от того, как звучат мои стихи в её исполнении. Для меня это было, как голой выйти на сцену. Было такое ощущение, что твои личные переживания всем показывают, что всю твою душу прилюдно оголили.

- Как вы считаете, на что должно быть самым важным для поэта и журналиста в наше время?

Мне кажется, секрет в том, что ты никогда не должен предавать себя, свои принципы в работе и жизни. Ты должен всегда знать ответ на вопрос, что ты делаешь и зачем. Зачем ты какую-то программу ведешь, просыпаешься по утрам и готовишь кашу, берешь интервью, что ты хочешь донести и сказать своей работой. Надо всегда понимать, зачем ты делаешь что-то, как бы тебя люди вокруг не ломали, не говорили, что ты неправильно живешь. В такие моменты надо знать ответ на вопрос: «Зачем?» Если ты его знаешь – значит, всё делаешь правильно.