Вот и закончилось лето. Оно принесло нам не только отдых. Это время ещё и новых встреч, новых неожиданных обстоятельств и наблюдений. Они врезаются в память по-особому едко, ведь лето изобилует яркими красками нашего южного края.

Стою в малиннике на даче. Нет не жара, а именно «спека» одолевает. Стонут не только люди, растения изнемогают, просят влаги. А её всё нет и нет. Поэтому малина у дачников на нашем Хаджибейском массиве в этом году выросла мелкая и сухая. Но я снимаю её. Ведь измученная природа потрудилась и подарила людям свои выстраданные плоды.

Я вспоминаю, как забегала в малинник в саду у бабушки. Могла до обеда простоять там, объедая высокие заросли кустарника, где свисали ягоды крупными янтарно-розовыми каплями. Помню натруженные руки моей бабушки Валентины Емельяновны Осениной, всю свою жизнь посвятившую колхозным будням села Аникеевка Кировоградской области. Натруженные, потому что с 12 лет батрачила на помещика. И чего только не было в её судьбе: революция, коллективизация, голод. А в 41-м, когда всё мужское население ушло на фронт, женщины взвалили на свои хрупкие плечи уход за землёй и скотиной. Бабушка возглавила колхоз и вместе со «слабым полом» сеяла, пахала, чинила, строила, а ещё сама растила детей. Похоронка пришла на мужа в 1942-м. Фразу, так часто произносимую нами сегодня, «как я устала» — никогда не слышала от неё.

Украинская хата «пiд стрiхою», огромных два сада, огород, куры, гуси, козы, корова да ещё неспокойная любимая внучка из Одессы на все летние каникулы в придачу. Всё успевала моя бабуля: и хлеб испечь в печи, и посапать картошку, и скотину обойти, и в церковь по воскресным дням, как на праздник, в белом нарядном платочке с односельчанами пойти и даже в церковном хоре петь. Было это по-особому красиво и нравственно. Труд был в почёте.

Никто не кричал о патриотизме. Просто всем селом, всем городом, всей страной строили для себя новую светлую жизнь.

В те годы идеология страны, при всех недостатках её системы, воспитывала людей. Она научила народ понимать — никто за нас ничего не сделает, нам не на кого надеяться, мы кузнецы своего счастья.

Почти через сто лет, когда-то заклятый враг советского общества американский дипломат Генри Киссенджер признаётся о том, что мы потеряли: «У нас был только секс, а у них была любовь. У нас были только деньги, а у них была искренняя человеческая благодарность. И так во всём. Меня сложно назвать поклонником социализма, я западный человек, с западным мышлением, но я считаю, что в Советском Союзе действительно рождался новый человек, можно сказать — homo soveticus. Этот человек был на ступень выше нас, и мне жаль, что мы разрушили этот заповедник. Возможно, это наше величайшее преступление».

Каждый раз, направляясь на свой дачный участок, приобретённый ещё в 90-е годы, проезжаем через когда-то богатое село Бурдовка Раздельнянского района. В нашей памяти ещё остались картинки из прошлой жизни села: цивилизованная асфальтированная дорога, птицефабрика, где работала половина жителей Бурдовки, ухоженные огороды, сады, поля, засеянные пшеницей, строительная площадка новой школы.

Из-за нового экономического порядка, начатого в перестройку, монополию на курятину птицефабрика закрылась. Сегодня здесь торчит, как памятник перестроечным временам, остов из бетонных столбов и перекрытий. А крепкие стены предприятия селяне растащили по кирпичику на свои хозяйские нужды. Люди потеряли рабочие места и вынуждены, кто не поддался лености и человеческим слабостям, ездить на заработки в Одессу, кто послабее — спивается, нищенствует. Многие надеются на счастье без труда.

Всё, что осталось от строящейся школыВсё, что осталось от строящейся школы

Строительство школы, конечно, никто не завершил. Деньги пропали. Так и стоит она уже 28 лет недостроенная, разрушаемая дождями и ветром на краю села как напоминание о прекрасных когда-то начинаниях. Медпункт работает только тогда, когда фельдшера пришлют из города, а ближайшая больница только в Раздельной. И поля арендованные засевают рапсом и подсолнечником. Приезжают машины из Одессы и близлежащих районов, гружённые овощами и фруктами для продажи селянам, и они активно их покупают. Удивительно. Ведь крестьяне всегда везли сами свою продукцию продавать в город, на базары. Хватало и семье. Что же цивилизация испортила человека? Обленились они, что ли?

— Всё подорожало настолько, что проще купить завезённое, чем посадить и вырастить самим, — делится с нами хозяйка тётя Маша, у которой мы уже двадцать лет покупаем молоко в дачный период. — Поэтому на сливку, молоко, творог пришлось и мне поднять цену. Вы уж не обижайтесь. А завтра не знаю, что будет. Ведь буханка хлеба в нашем новом магазине, который открыл наш местный бизнесмен, стоит уже 16 гривен.

Материализм захлестнул всё наше общество и село в том числе. Люди всё дальше и дальше удаляются от духовности. «Ми люди темнi, нам треба грошi». Это фраза из пьесы Панаса Мирного отлично характеризует степень развития внутреннего мира в нашем современном обществе, у людей, поставленных на колени в условиях выживания.

Бывает, приходится просить местных мастеров что-то починить на приусадебном участке, а они такую цену выставят в долларах, что невольно усомнишься, в Украине ли мы проживаем. Или ещё хуже, возьмут задаток, и ищи ветра в поле. Ни работника, ни денег.

Как тут не вспомнить умного человека из ХVIII века, французского философа Клода Адриана Гельвеция: «Если человек не уверен в том, что его земля — его собственность, то он не обрабатывает своего поля, не возделывает своего виноградника. В этом случае народ вскоре становится жертвой голода и гибнет от него. Если собственник не уверен в своей жизни и своей свободе, то, находясь вечно в страхе, он теряет мужество и мастерство». И ещё: «...великие государи не обладают добродетелью предусмотрительности. Высокопоставленные люди здесь слишком заняты, чтобы следить за общественным воспитанием... нужно сначала улучшить воспитание государей, чтобы затем плодотворно работать над воспитанием народа»...

Ещё недавно, покупая на рынке продукты, мы стремились приобрести их не у перекупщиков, а у крестьян. Знали — они не обвесят и «поход» дадут, и приветливо, по-доброму с тобой пообщаются. В наши дни не поймёшь, кто перекупщик, а кто крестьянин. И тот, и другой ни в чём не уступят, про «поход» забудьте. А если усомнишься в точности веса — могут и крепким словцом хлестануть. Какое там общение! Как говорится, и Бога не боятся.

Всё меньше верующих среди крестьян. После принятия Томоса простым людям трудно разобраться, где истина. Люди становятся безразличными ко всему, равнодушными и недоверчивыми.

Местный батюшка отец Александр своими руками вместе с сыновьями, построивший в деревне храм Святого Пророка Илии, сетует: «Сегодня мало кто из бурдовских молодых людей ходит в храм. В основном прихожане церкви — это дачники, люди пожилого возраста»...

Где-то там, на заброшенном соседнем участке, заросшем дерезой, запел соловей-соловушка. Жара такая, просто пекло. Не то, что петь, разговаривать не хочется. А он, милый трудяга, заливается, зовёт свою любимую, ненаглядную. Поёт просто так, не за деньги — слушайте, наслаждайтесь высоким певческим искусством.

И снова захлестнули мысли о житейском. Кто в наше время ездит на природу специально послушать соловьиные трели? На шашлык, рыбалку, охоту — да. А на соловья? Смешно. Включи компьютер и хоть целый день слушай и смотри на что хочешь, и даже на попугаев, «работающих» под соловья.

Помню, как каждую весну в мае отец обязательно отрывался от бесконечно важных дел и выезжал в леса Саврани или в лесопосадки под Одессой послушать соловушку. Брал нас, своих близких с собой. На этих встречах с природой становился задумчивым, казалось, мысли его уходили в далёкие неизведанные дали. Может, потому, что вырос на бескрайних просторах украинской земли. Может, в жизненном круговороте не хватало его душе этой удивительной музыки, теребящей всё самое сокровенное, спрятанное от посторонних глаз. И детей своих учил любить природу.

Потом рождались трогательные повествования о нашей дивной земле и её замечательных героических людях, как в рассказе «Соловьи», написанном в 1959 году: «У каждого свои соловьи, — рассказывал мне Дмитрий Петрович, когда мы следовали из Новороссийска в Геную.

— Видите ли, соловьи — это моё босоногое детство над Днепром, юность и Любовь Ивановна, потом море — и так до апреля сорок пятого. Перед самым маем мы получили извещение. Сын наш Виктор, под Берлином...

А вокруг буйствовала весна, и заливались соловьи...»

Долгострой в с. БурдовкаДолгострой в с. Бурдовка

«Как скучно мы живём... мы разучились лазать в окна к нашим любимым...». Почти 50 лет назад герой фильма «Ирония судьбы» сожалел о серьёзных эволюционных изменениях в поведении человека, о закорузлом состоянии его души. А что же с ней сегодня?

Какое лето без гостей, любимых родственников ? Побывали у нас племянница с сынишкой четырех лет. Я ещё раз убедилась, что в воспитании нового поколения произошли большие перемены. Когда росли мои дети, как бы мы, родители, ни уставали, на ночь, перед сном совершался обязательный ритуал — чтение книги. Ребёнок мог сосредоточиться, успокоиться перед сном, узнать что-то новое, расширить свой кругозор. А ещё в эти минуты, самые близкие люди становились ближе друг к другу. Ребёнок подпитывался нашей любовью и ощущал себя счастливым, ведь он не одинок в этом мире.

Памятуя это, я предложила молодой маме выбрать из большой коллекции детских книг одну на выбор, для чтения на сон грядущий. Ответ меня не удивил, но поверг в ступор: «А зачем нам книжки, у нас есть мобилка, а в ней любимые мультики...»

Нашим внукам 8 и 10 лет. Нам с дедушкой хочется многое рассказать и показать им. Но вся предлагаемая культурная программа не вызывает такого восторга, как компьютерные игры в мобильном телефоне. Ну, просто не оторвать. Понимая весь вред для здоровья этого времяпрепровождения, я предложила детям рассмотреть красочную книгу — альбом «Аскания-Нова», выпущенный в 1975 году. На моё удивление, из середины выпали засушенные на память цветы, когда-то собранные в степях заповедника на Херсонщине. Они пролежали в книге почти 45 лет и, как послание из прошлого, напомнили об ушедшем, пробудив во мне целую гамму чувств. Тогда у поколения лириков и физиков было принято ехать в тайгу за «мечтами и её запахом» и слагать об этом песни. Даже школьники в летние каникулы собирали свой гербарий (альбом с засушенными растениями) из тех мест, где побывали за лето.

Кто-то скажет: «Какая ерунда, засушивали какие-то веточки, цветочки». Не соглашусь. Дети на практике узнавали разновидности флоры различных районов родной земли, развивался интерес к познанию, учению. Но главное, открываешь альбом через много лет, и твоя душа встрепенётся, заработают её самые потаённые уголки, проснутся чувства и окутают воспоминаниями, даже запахами, возвращая в детство, делая человека добрее, отзывчивей, более открытым и чувствующим. А это не ерунда. Так, из многих мельчайших хрупких паззлов формируется душа человека, о которой нам сегодня некогда задумываться.

Время бежит вперёд, меняя всё на своём пути. C победой технического прогресса, победоносно шагающего по миру, мы полностью изживаем романтику, эмоциональные переживания, духовность и делаем акцент на материальное, на искусственный разум из-за чего внутренний мир человека становится выжженной пустыней, превращая нас в упрощённую биологическую машину. Как не хочется таких метаморфоз для наших внуков!