|
Валерий Федосов о кино, жизни и авантюризме
27.10.2011 / Газета: Херсон Маркет плюс / № 43 / Тираж: 20000
Валерий Федосов — не просто московский режиссер (больше 20 лет он работает на студии «ТРИТЭ» Никиты Михалкова). Он наш земляк. Родился в Каховке, учился в Херсоне (месяц – в училище культуры, год — в музыкальном училище), и только потом был КГИТИ имени И.К.Карпенко-Карого… И вот через 30 лет он вернулся на родную землю — в качестве председателя жюри фестиваля любительского кино «Кинокиммерия». И хоть зрителю Валерий Степанович известен больше как режиссер фильмов художественных («Любочка», «Была не была», «Утреннее шоссе», «Поезд до Бруклина», «Классные игры», а сейчас заканчивает работу над сериалом «Обрыв»), оказались весьма интересны его взаимоотношения с кино документальным. О кино художественном и документальном - Периодически, если совсем голод наступает, приходится снимать кино художественное или телевизионное. А когда сыт… Тогда занимаюсь документальными фильмами. Это возможность встретиться с яркими людьми, которые в этой жизни кое-что сделали и которые способны на поступки. Я часто переключаюсь на специальные проекты. Особенно последние 20 лет. Мне, как нормальному провинциальному человеку из Каховки, все всегда интересно. Война в Югославии — еду туда, захват террористами заложников — работаю со спецназом… О незабываемых моментах - Мне довелось участвовать в самых переломных исторических моментах. Снимая фильм «Охрана президента», я присутствовал при отречении от власти Михаила Сергеевича Горбачева. Там были только журналисты CNN (они заплатили 3 млн. за право съемок) и я — поскольку федеральную службу охраны уговорил. Ко мне постоянно президент CNN подходил и спрашивал: «А вы кто?» Он не мог понять, откуда возник человек с двумя камерами и снимает это событие. А это действительно было событие. Мы долго ожидали Михаила Сергеевича. Он зашел, прочитал текст, мы сняли, он вышел. Мы остаемся в кабинете, американцы тут же нагло садятся на стулья, на президентский стол, начинают сниматься. Мы же от растерянности стоим, как бедные родственники, и не знаем, что делать — для нас президентское место свято. Минут через пять вдруг кто-то закричал. Открываем окно — и прямо из кабинета Михаила Сергеевича видим, как флаг СССР опускается, опускается… Тогда был подъем, мы не осознавали, какая катастрофа для страны приближается, что будет с миллионами людей… Но в тот момент все понимали, что это колоссальное событие — гибель СССР. Мы были свидетелями этих последних секунд. И я благодарен судьбе и людям, которые помогли мне с моей командой присутствовать на этом событии и как-то его запечатлеть, чтобы оставить для истории. Это была моя первая большая работа по фильму, связанному с властью, с Кремлем. Один президент ушел, другой пришел. Между ними очень сложные отношения были. И до сих пор в Кремле все так и осталось. «Борьба борьбы с борьбой», как я это называю. Борьба за власть идет очень мощная и нешуточная. А нам, кинематографистам, это интересно наблюдать. О самом драматическом - Самая драматическая судьба у фильма «Охрана президента». Не потому, что мне тяжело было. Просто когда на твоих глазах рушится страна, судьбы ломаются, и ты это просто шкурой видишь — а твое искусство топорное, и нужно найти эквивалент, чтобы выразить нюансы, тонкости — это очень тяжело. Фильм все знают — классика, его уже растаскали на куски, а в целом картину (она 2,5 часа идет) ни разу не показывали. А Украина его уворовала. Я одному очень известному человеку дал фильм на VHS кассете, потом приезжаю в Киев и вдруг в гостинице смотрю, а он смонтировал в 4-серийный фильм, свой комментарий поставил. Не думал, что на центральный государственный канал можно с VHS кассеты фильм показывать. Я такого и допустить не мог. Но судиться не захотел… О пользе отсутствия комплексов - Я человек из Херсона, человек из провинции, у которого нет комплексов перед чем-то. В свое время я предложил Михалкову фильм об охране президента, он должен был называться «Телохранитель №1». Я хотел снимать о Владимире Тимофеевиче Медведеве — руководителя безопасности Брежнева, Горбачева, его потом выбросили из этой жизни. Михалков это все почитал, послушал, посмотрел и сказал: «Ну, это очень хорошо, да. Но если бы это можно было еще и снять!..» А поскольку я из Херсона, из провинции, у меня нет комплексов. В Белом доме снимать — ради Бога, я организовал съемку в Белом доме. Конгресс в США — хорошо, Михалкову говорю: -Борис Николаевич Ельцин едет в Америку, там будут интересные встречи, надо съездить, поснимать… Он говорит: - Очень хорошо. - Но у нас нет денег даже на туалеты… В Америке надо даже за туалет платить Тогда Михалков лезет в карман, достает 400 долларов: - Тебе хватит? - На туалеты хватит. Так с 400 долларами кармане и съемочной группой прилетели в Америку. В посольстве офицер по безопасности спрашивает: -А где же вы будете жить? - Не знаю. - А деньги у вас есть? - Нет. Долго не знали, что с нами делать, потом нас поселили в посольстве, мы все отсняли… Я это к тому, что хороший херсонский авантюризм полезен в жизни. Горы преодолевают только люди, которые не страдают комплексом неполноценности. Надо добиваться своего, и этот механизм относится к любой области нашей деятельности. Я снимал королеву Англии. В Кремле, особенно на официальных церемониях, никто художественное кино не снимает. Мне нужно было для фильма снять в Георгиевском зале, и я добился, чтобы во время визита английской королевы мне разрешили привести артистов и снимать. Энергетика убеждений и веры делает всех сторонниками твоего убеждения и твоей веры. О грани между кино и жизнью - Мне были интересны люди, которые должны себя под пули подставлять. Я два года снимал один из фильмов по этой тематике — с героями жил, был на учениях, на тренировках, встречался с семьями. Когда у меня материал был снят, я в душе ожидал, что произойдет какое-то событие, где мои герои себя покажут в боевой обстановке. И вот как раз кульминация моих съемок, и тут слышу сообщение: «Норд-Ост», захват заложников. Понимая, что мои ребята сейчас там, хватаю камеру и еду. Там все оцеплено, я пытаюсь через заслоны прорваться — естественно, никто никуда не пускает. Понаехали туда стаи разных охранников в роскошных костюмах — пижоны такие (в Москве же огромное количество людей, которые шифруют пустоту). И вот я вижу: едет «РАФик», в окне командир сидит. Размахиваю руками, они останавливаются, кричу: «Сейчас кино снимать будем!»… А у них в глазах ужас: «Валера, какое кино? Война!» — дверь захлопнули и уехали. После я узнал, что они готовились к штурму, ехали в театр, похожий на тот, где шел «Норд-Ост»… Тогда я понял, что в документалистике бывают такие моменты, когда кино заканчивается и начинается жизнь. Когда решаются судьбы людей –-тогда не до кино. А раньше мне казалось, что кино не имеет границ. С того момента я на этой теме поставил крест. Понял, что достигнуть высоты в антитеррористическом жанре нельзя. Можно смоделировать ситуацию, что-то придумать, но вклиниваться в жизнь, когда под пулями судьбы конкретных людей — тогда не получится. Я, конечно, после штурма приехал к ребятам на базу пообщаться, поговорить. Они со мной общаются, но по-настоящему меня не чувствуют. Вижу, что они еще не вернулись. Через какое-то время четверо из моих героев получили «Героя России». Но я уже решил не делать больше такое кино, не заниматься реконструкцией. Тем не менее, несколько сюжетов для Первого канала сделал. О фильме, который так и не вышел на экраны - У нас много людей, в том числе во власти, которые неспособны к поступкам. Они все время смотрят, что там скажет ВВ или еще кто-нибудь. А тем, кто связан со спецоперациями, надо принимать решения, им никуда не деться. Поэтому я долгое время занимался Афганистаном — это большая работа, которая нигде не шла и пока не идет. Но мне удалось сотни людей поднять, кто в этом перевороте участвовал, они рассказали, что на самом деле было. Я, к сожалению, не могу этот фильм пока выпускать, потому что еще живы люди, которым кое-что в нем не понравится. Вы же знаете, у нас создаются мифы, у нас возникают дутые герои — при том, что настоящие герои совсем другие. И должно пройти время, когда история поставит все на свои места. Такова жизнь. Об истоках интереса к «кремлевской» жизни - Когда я маленький был, хорошо помню, как мы сидели на каких-то бревнах, а пацанята что-то рассказывали о тайнах Кремля, о подземных ходах, как власть меняется (это был 1950-й год, в Москве был переворот)… Я все это слушал, слушал… Я маленький был свидетелем, когда Хрущов приезжал к нам. Правда, я его не видел физически. И естественно, когда стал взрослым, мне захотелось посмотреть, как это на самом деле. О планах И только сейчас, с возрастом я понял, что мимо нас императоры проезжали — по пути в Крымскую резиденцию. Я сейчас соприкоснулся с нашим заповедником Аскания Нова, который, с моей точки зрения, находится в исключительно бедном состоянии. Я в восторге от Фальц-Фейна — человека, который приехал на нашу землю и создал такое, что мы в ближайшие 100 лет повторить не сможем. Я этим горжусь. А документы свидетельствуют, что в Асканию Нова приезжал Николай ІІ. Его называли «Кровавым». Но почему-то у нас считалось, что «кровавый» — потому что он революцию подавлял. А на самом деле он был заядлым охотником, вместе с сыном убивал в день по 50-60 кошек и ворон, в Царском селе деревенские просто плакали. И прозвище «Кровавый» пошло именно от этого. В апреле 1914 года Фальц-Фейн добился того, что император приехал к нему, они познакомились, подружились. И была попытка предотвращения первой мировой войны. К сожалению, этого не произошло. Мне очень интересна эта тема — попытка предотвратить войну нашим земляком Фальц-Фейном. Вот на этом лоскутке земли, рядом с нами, решалась судьба мира… Сейчас работаю с документами, материалами. Что из этого получится — не знаю. Может, большая серьезная документальная картина о бессилии власти и неспособности решать (это очень актуально сегодня). Мне кажется, это будет очень интересно… Автор: Лариса Жарких
|
Пошук:
Автор
По данным Международной федерации диабета (IDF) за 2021 год, от диабета страдают 10,5% людей в возрасте от 20 до 79 лет и половина из них не знает об этом. Согласно прогнозам, к 2045 году этим заболеванием будет болеть на 46% больше — каждый восьмой взрослый или 783 миллиона человек. Эта перспектива пугающая, но не удивительная, учитывая текущую ситуацию
Під егідою Міністерства культури та інформаційної політики України, Одеська національна наукова бібліотека, Українська асоціація видавців та книгорозповсюджувачів, Державна наукова установа «Книжкова палата України імені Івана Федорова» за сприяння Одеської обласної державної адміністрації, Одеської обласної та Одеської міської рад, Українського інституту книги, Всеукраїнської громадської організації «Українська бібліотечна асоціація» та Всеукраїнської громадської організації «Бібліополіс» проводять Всеукраїнську виставку-форум «Українська книга на Одещині».
Останні моніторинги:
00:00 31.10.2011 / Чорноморець
00:00 31.10.2011 / Чорноморець
00:00 31.10.2011 / Чорноморець
00:00 27.10.2011 / Акценти
00:00 27.10.2011 / Акценти
|
© 2005—2024 Інформаційне агентство «Контекст-Причорномор'я»
Свідоцтво Держкомітету інформаційної політики, телебачення та радіомовлення України №119 від 7.12.2004 р.
Використання будь-яких матеріалів сайту можливе лише з посиланням на інформаційне агентство «Контекст-Причорномор'я»
© 2005—2024 S&A design team / 0.012 |