Украинская служба ревизоров создавалась в 1993 г. Валентина Тимофеевна пришла туда работать три года спустя. Теперь она уже пенсионерка, но до сих пор коллеги и сотрудники даже из других городов обращаются к ней за советом, консультациями: ведь на ее счету – одни из самых громких и грамотных проверок. И за десятилетний стаж работы у нее– ни одной ревизии, результаты которой проверяемые оспаривали.

До того, как прийти в КРУ, Валентина Тимофеевна работала бухгалтером у частного предпринимателя. Он, пока не выпивал, был абсолютно “адекватным” – корректным, вежливым. Но стоило ему напиться, как становился настоящим самодуром. Кутил допоздна и требовал, чтобы все сотрудники оставались на местах. Мало того, кричал, что он кормит и их, и их семьи, так что они ему обязаны всем по гроб жизни… После очередного “приступа власти” Валентина Тимофеевна в разговоре с подругой пожаловалась, как она там устала работать. А подруга как раз устроилась работать в КРУ и рассказала, что там еще есть вакансии, правда, в другом отделе. Но попробовать стоит.

Отдел, куда пришла работать Валентина Тимофеевна, должен был проверять органы здравоохранения и социальной защиты. На тот момент там, кроме нее, работал один сотрудник со стажем (законы знал прекрасно, но очень любил выпить) и два молодых специалиста, сразу после института. Так что начинать, собственно, всем пришлось, в том числе и ей, практически “с нуля”.

По просьбе СБУ

И тогда, и сейчас правоохранительные органы, расследующие хищения государственной собственности, не могут оформить уголовное дело, пока нет заключения специалиста контрольно-ревизионной службы. Так и в 1998 году – в КРУ обратились сотрудники СБУ с просьбой провести ревизию работы таможенников. Они заподозрили, что один из сотрудников занижает стоимость растаможки импортных машин. Размер налога зависит от объема двигателя. Чем выше объем, тем выше и налог. Оригинал документов на растаможку отдавался в ГАИ, а в таможне оставались ксерокопии. Так вот, в этих ксерокопиях было – “комар носа не подточит”: сбор за машину – все до копеечки. Но, оказалось, что тот таможенник вместо настоящего объема, печатал на отдельной бумажке другой, меньше, бумажечку с этими данными подкладывал на оригинал, и на ксерокопии уже – машина с новыми данными. И по этим документам взимается уже тот самый необходимый налог. Обнаружить подлог даже при внимательном изучении ксерокопии было невозможно – все делалось очень аккуратно. СБУ смогло взять в ГАИ оригиналы документов на растаможенные машины, но вот просчитать разницу, которую недополучило государство, попросили КРУ. Валентина Тимофеевна до сих пор удивляется, почему это делать поручили ей – ведь она работала совсем в другом отделе, “не профильном”. Тем не менее, именно ее фамилия была на распоряжении, подписанном шефом.

Посадили ее работать с документами в здании СБУ, выделили отдельный кабинет, все бумаги приносили прямо туда. Самая первая и крупная машина, которую она обсчитывала, был “Ниссан”. На ней таможенник “наварил” 6 тысяч гривень. Правда, скорее всего, сумма была меньше – ведь он брал не полную разницу с владельца машины, а так, чтобы “всем было хорошо”. Тем не менее, только за один квартал работы государство “благодаря этому сотруднику” недополучило 74 тысячи гривень. Деньги эти таможня потом вернула государству, а тот сотрудник – сбежал.

Но история на этом не закончилась. Как-то в Киеве отчитывалась руководительница их отдела о работе. А тут ей говорят, что, мол, ничего интересного нет. А она: “Как нет? А таможня?”. Тут-то в нее и “вцепились”, мол, расскажите подробнее. После этого пошло указание по всем областным КРУ, по всей Украине: проверить таможню. Пришло “рикошетом” такое же распоряжение и в Херсон. Тут уж сотрудники профильного отдела – к Валентине Трофимовне: “А как Вы это делали?”. А потом пошли звонки и из других областей.

Награда или наказание?

Задание проверить базу мясомолторга дал лично заместитель губернатора. Директор базы как раз вернулся из поездки за границу. Правда, ездил он туда не по собственной прихоти, а по приглашению одной из московских фирм. Та прислала письмо, что продукция базы выиграла международный конкурс. Руководителю нужно прибыть на награждение то ли в Швецию, то ли в Швейцарию (время уже давнее, Валентина Трофимовна точно не припомнит, куда). А на обеспечение его пребывания, на счет этой фирмы следует перечислить 10 тысяч гривень. Директор посоветовался с губернатором и тот дал устное разрешение на поездку.

Съездил, привез даже награды: тоненькую брошюру и медаль, размером в две копейки. И тут губернатор поменялся (они тогда снимались и назначались в Херсон чуть ли не каждый месяц), а письменного разрешения, приказа на поездку – нет. А на тот момент доллар был чуть больше 2 грн., квартиры однокомнатные – по 1-3 тыс. долларов США продавались... И, чтобы уменьшить сумму “расстраты”, Валентина Трофимовна предложила оформить поездку как командировку за границу. Но, если бы директор действительно поехал по командировочным, то предприятию она обошлась бы в половину дешевле – обманула нас та московская фирма. Так что “оправдать” по документам эту поездку полностью не получилось, директор остался должен. Поэтому и с такими расчетами не соглашался: у нас-то одни расценки, а там, в Европе – совсем другие (там водка 150 долларов, а у нас? – “возмущался” директор).

Куда «ушли» Центры занятости

Одним из самых сложных заданий – как по документации, так и психологически, была проверка районных Центров занятости. Тогда, в конце прошлого столетия, все отчисления от предприятий и частных лиц оставались на счетах в области. И на эти деньги должны были начать оборудование и строительство помещений в районах. В одном из районов была строительная организация “Вера”. Руководили ею супруги: муж директор, а жена – бухгалтер. К ним обратился тогдашний начальник областного ЦЗ с предложением заключить договор на строительство корпуса. Заказ крупный, перспективный. Но было и условие для заключения сделки: стройматериалы они должны были закупать на фирме у его знакомого: и цены там приемлемые, и качество. Договорились, согласовали сроки перечисления денег и поставки стройматериалов. Как положено, когда поступили деньги на счет стройфирмы, они перебросили большую часть средств на закупку стройматериалов. Предполагалось, что после окончания строительства, ЦЗ с ними рассчитается дополнительно. Но проходит неделя, вторая, а материалов – нет. Попытались дозвониться тому хозяину, ни один телефон не отвечает. Поехали – а фирмы нет, да и сам ее хозяин куда-то “сдымил”. Бросились к начальнику ЦЗ – а тот, оказывается, буквально на днях ушел на пенсию по состоянию здоровья. Директор “Веры” правдами и не правдами разузнавал, куда же делся его поставщик, и выяснил, что тот работает в Киеве. Когда приехал туда, то, перед тем, как зайти вовнутрь, предупредил водителя: “Если меня через час не будет, звони в милицию” – ведь времена такие были, когда и на улицах стреляли, и люди просто так “пропадали” и за гораздо меньшие суммы, а тут – 155 миллиардов купонов. Вернуться-то он вернулся, только ни с чем. Тот человек “поморозился”: знать ничего не знаю и не ведаю... Здание ЦЗ стройфирма все же построила – иначе им же грозило уголовное наказание. Понятно, что все это пришлось делать за собственные уже средства. И сердце директора не вынесло таких потрясений, он умер от инфаркта. А тут как раз – проверка КРУ. Валентина Тимофеевна долго беседовала с вдовой. И заключение, которое она сделала тогда, было направлено не только в правоохранительные органы, но и непосредственно руководству в Киев.

Больной вопрос – больницы

Валентина Тимофеевна рассказывает, что часто руководство больниц само обращалось к ним, с просьбой проверить их деятельность. Особенно когда это касалось строительных, ремонтных работ. Когда-то за “обсчеты” ответственность несли на равных и заказчик, и подрядчик. Поэтому крупные учреждения старались “держать в штате” хотя бы одного специалиста, который в строительстве разбирается. А вот больница себе такого позволить не может, особенно маленькая городская, или – районная. И часто подрядчик насчитывал за расходные материалы гораздо большую сумму, чем на самом деле потратил. Валентина Тимофеевна, для того чтобы доказать “надувательство”, приглашала свою знакомую, которая на строительстве “собаку съела”. На тот момент женщина уже была на пенсии, но по-прежнему пользовалась высоким уважением и авторитетом среди строителей. Она проверияла толщину слоя цемента, известки, качество штукатурки. Тут же все рассчитывала, и эти расчеты предъявляли строителям. И те “лишние” деньги больницам, как правило, возвращали, даже не споря.

А когда проверяли больницу в Каланчаке, то были просто шокированы “наглостью” предыдущего главного бухгалтера. Валентина Трофимовна вспоминает, что это была обычная плановая проверка. Но почему-то они начали проверять документацию “с конца”, то есть, с того дня, когда и начали проверку. И все было нормально, пока не дошли до работы предыдущего бухгалтера, которая уволилась более года назад. А там – настоящий ужас. Мало того, что она “наказывала” государство (из кассы выписала 3 тысячи гривень на закупку сахара – и ни самого сахара, ни накладных) – она “щипала” по чуть-чуть и у собственных коллег, и даже у главврача. Доходило до абсурда: давала указание подчиненной закупить, например, на сто гривень канцтоваров. Та выписывала документы как положено, а потом к расходному ордеру прикалывала чек. Проходит время, главный бухгалтер берет из кассы сто гривень, выписывает на себя документы – и, оторвав тот чек у коллеги, приклеивает к своему отчету, как будто это она купила и бумагу, и ручки… А что касается врачей, и даже “главного”, то в основном, она “раскручивала” их по командировочным. Когда те куда-то ехали, говорила что в кассе денег нет. А потом, когда проходило время и они не помнили, сколько им надо получить, выдавала. Но с каждой командировки брала себе по 30-50 гривень, и в итоге, за год, набегало по 1,5-2 тысячи. Когда Валентина Трофимовна проверяла все это, она специально приглашала в кабинет сотрудников, и показывала им подписи в тех ведомостях. Так вот, они там за те суммы не расписывались…

Валентина Трофимовна говорит, что не знает, возбудили ли по результатам проверки уголовное дело в отношении той женщины. Но то, что репутация ее пострадала, так это точно – ведь она местная и никуда не уехала, а Каланчак не такой уж и большой.

P.S.

Как рассказали уже бывшие коллеги Валентины Трофимовны, она из тех редких специалистов, на ком “не сработала” профессиональная деформация: до последнего года работы она шла на проверку не ради того, чтоб “накопать”, а чтобы разобраться, установить истину и научить, помочь. И до сих пор ее методики, ее рассчеты для многих ревизоров (да и бухгалтеров) – образец в работе, и не только в работе, но и в человеческом подходе.