Старший научный сотрудник областного краеведческого музея Сергей Дяченко пару лет назад в газете «Вгору» назвал это здание архитектурной жемчужиной. Двухэтажный, с цокольным этажом, бывший дом Фалеева находится на углу улиц Краснофлотской и Октябрьской Революции. Сейчас от него остались только голые стены, и сейчас же решается судьба этих останков.

Этот дом — едва ли не старейшее здание Херсона, его ровесник, один из первых каменных домов, построенных в нашем городе. А по историческим событиям, связанным с ним, его» уверенно можно заносить в списки уникальных. Но ни в одном официальном справочнике исторических и архитектурных ценностей этот дом не фигурирует. Мало того, городские власти его уже продали и перепродали в частные руки вместе с другими зданиями бывшей обувной фабрики, на территории которой он находился.

Как рассказал представитель кампании — сегодняшнего владельца этого комплекса, Андрей Апостол, на этом месте они планировали выстроить торгово-офисный центр. О ценности углового здания не знали. Единственное условие, которое власти поставили перед новыми владельцами — сохранить мемориальную табличку, что на территории фабрики в годы Великой отечественной был концентрационный лагерь. И все. Но когда они заказали архитекторам разработать проект комплекса, то один из них как раз им и рассказал, что же на самом деле представляет из себя, это полуразрушенное и почти «убитое» здание.

Что делал Фалеев в Херсоне

Михаил Леонтьевич Фалеев известен более как основатель Николаева. Наши соседи его чтят и помнят. Там же, в Николаеве, тоже есть его дом — сохраненный и охраняемый. Тем не менее, этот купец, крупный промышленник, владелец фабрик и судов, который вел черноморскую торговлю и имел 24 тысячи десятин земли в Новороссии, «наворотил» немало для истории, проживая и в нашем городе.

Строительство городов в нижнем течении Днепра требовало массы лесного материала с верховьев реки. И Князь Потемкин поручил своему помощнику Фалееву заняться судоходством. Тот предложил проект устройства каналов в обход самых больших порогов, со шлюзами (за несколько веков до Каховской и Днепропетровской ГЭС). И этот проект был частично реализован. Параллельно Фалеев принялся формировать организацию лоцманов. В 1785 г. 42 человека вызвались постоянно проводить суда через пороги. А через два года в лоцманы «записалось» уже 120 человек. И в том же 1787 году эти лоцманы переправили через пороги флотилию императрицы Екатерины II в составе более 80 судов. Это было уникальное событие, первое в истории российского флота.

Еще, задолго до «Звезды Екатерины» — первого официального государственного корабля херсонской судоверфи, памятник которому стоит на нашей набережной, Фалеев на собственные деньги строит там и спускает на воду (28 октября 1781 года) первый торговый корабль «Борис-фен». Он же, Фалеев, к тому же — инициатор постройки в Херсоне литейного пушечного завода для оснащения Черноморского флота вооружением.

Там хранилась городская казна

В 1783 году этот дом был выкуплен у Фалеева «в казну» для банковской конторы, обеспечивавшей денежные операции с Францией и другими странами Западной Европы, с которыми велась морская торговля через херсонский порт. В мае 1879 года группа революционных народников, возглавляемая Федором Юрковским, наняла квартиру неподалеку, и за 8 дней прорыли из нее к хранилищу, которое, судя по всему, было в подвале дома Фалеева, подземный ход длиной в 16 м. Когда же они уже стали выбираться наверх, то наткнулись на металл. И первая их мысль была, что ограбление — не удастся, что пол в хранилище сплошь покрыт металлом. Но, попробовав подкопать вокруг, смогли забраться вовнутрь. Оказалось, что они наткнулись на стоящий прямо на земляном полусейф.

Из казначейства было вынесено полтора миллиарда рублей. Херсонская полиция сработала оперативно, и в первый же день большая часть денег была возвращена. Из всех подельщиков, развозивших деньги в разные условленные места, лишь Лиле Терентьевой удалось вывезти в Одессу 10 тысяч. Сам Юрковский был арестован в марте следующего года. Но те 10 тысяч были переправлены в Петербург, и 5 февраля 1880 года Степан Халтурин сумел на них устроить взрыв в Зимнем дворце. Император Александр II тогда не пострадал, но власти вынуждены были пойти на уступки требованиям народовольцев.

И жил первый губернатор...

После объявления Херсона губернским городом, в 1803 году этот дом был приобретен и частично реконструирован для гражданского губернатора, Григория Николаевича Рахманова (1809-1816). Григорий Николаевич за службу при Херсонском военном губернаторе герцоге Ришелье получил свою первую награду — орден св. Владимира IVCT. Участвовал в войне 1807-1809 гг., Отечественной войне 1812 г. и в походах 1813 и 1814 гг. В 1819 году был назначен сенатором.

После национализации участок от улицы Краснофлотской до улицы Дзержинского в 1925 году был передан под размещение в его зданиях обувной фабрики. А в доме Фалеева разместился Дом подростков Комитета Народного просвещения. Во время оккупации на всем том участке был устроен концентрационный лагерь советских военнопленных, где погибло свыше 5 тысяч человек. Об этом и напоминает мемориальная доска. Во время отступления фашистов, в марте 1943, некоторые здания были взорваны. На их месте в 1967 году был выстроен новый производственный корпус обувной фабрики. А в уцелевшем доме Фалеева была фабричная столовая.

Мой город — Херсон

О доме Фалеева писал еще известный херсонский архитектор, знаток истории города Юрий Наседкин. О том, что этот дом конца XVIII в. принадлежал Фалееву, можно узнать и в популярном путеводителе «Херсон — улицы помнят» (1987 года), который есть в любой библиотеке.

Почему же он не внесен ни в городской, ни в областной, ни тем более, национальный реестр памятников и не охраняется Законом — отдельный больной вопрос. Но речь сейчас не о том. На той встрече, что состоялась в минувшую пятницу, Андрей Апостол показал фотографии, что же им «досталось» от дома Фалеева при покупке. То, что фасад дома обшарпанный и облезший, это — полбеды. Внутренняя «начинка» отсутствует полностью, нет ни перекрытий, ни перемычек: только стены, крыша и котлован на месте пола в четыре метра глубиной. Следует добавить, что дом — без фундамента.

Пока что новые хозяева сделали наверху стяжки, чтобы сами стены не рухнули. Ну а что дальше — вынесли на суд общественности. И вот тут то мнения кардинально разошлись. Все соглашались только в одном — уничтожать совсем это нельзя, иначе Херсон лишится очень большой части своей и так уже разрушенной истории.

За какие «шиши»?

Наше законодательство, мягко говоря, настолько «странное», что память и историю проще и дешевле уничтожить, чем сохранить.

Чтобы привлечь государственные деньги, надо сначала внести этот дом в реестр памятников. Потом — создать специальную комиссию, которая оценит разрушения и просчитает необходимые затраты на реставрацию, после этого, следует просить государственных денег и ждать, пока их дадут. Потом надо еще найти специалистов, а настоящих, официальных реставраторов в Херсоне нет. Да еще, при реставрации, обязательно должны использоваться «те» материалы, тех веков, или современные аналоги, но только после специального разрешения...

И сколько лет на это потребуется?! От тех стен и пыли не останется. Особенно, если учесть, что за последние двадцать лет ни один памятник истории или архитектуры не реставрировался, и денег на это не выделялось ни из одного бюджета. Правда, на той же встрече в пятницу был обнародован очень интересный документ. Оказывается, решением сессии городского совета от 02.12.09 № 1323 (Дополнение 2) на разработку проектов реконструкции и восстановления памятника архитектуры городского значения парка им. В.И. Ленина (1 этап) и на экспертизу этого проекта (2 этап) из спецфонда выделено 15,12 тысяч гривень. А на проектно-поисковые работы «Правила застройки г. Херсона» (1 этап), в Киевский институт «ДШромісто» ушло почти 20 тысяч гривень из городской казны. Всего же на эти «поисковые работы» предполагается затратить 281 тыс. грн.

Но это, опять же, не на реставрацию, а — на проект. И вряд ли согласится то же управление памятников просто так ставить его в реестр — они же за него тогда отвечать будут. Если с ним, памятником, что-то случится — уже не за городской, а за государственный счет приедет комиссия и как начнется...

Новый собственник дома Фалеева согласен внести новацию в сохранение памятника: изменить свой изначальный проект и сохранить в стеклянном саркофаге существующие стены, снабдив внутренне убранство новыми разноплановыми помещениями, часть из которых в дальнейшем можно будет использовать и под музей Фалеева, и под историю этого дома.