...К одной доле истолченного корня кардамона добавить долю лакрицы, половину доли цедры и две доли выжимки масличного листа. Тщательно перемешать и проварить в виноградном смусе. Готовое питье пересыпать сверху амфорной плесенью с прошлогоднего вина. Давать больному два оксибафа перед сном в течение трех дней... На лоб прикладывать кусок материи, вымоченной в теплом уксусе, и двери открыть для свежего ветра...». (Клавдий Гален. О назначении частей человеческого тела. / Пер. С. П. Кондратьева, под редакцией и с примечаниями В. Н. Терновского. М., «Медицина», 1971, с. 127).

Этому рецепту почти две тысячи лет. Его изобрел замечательный доктор Клавдий Гален, живший в эпоху расцвета Римской империи. В 164 году нашей эры император Марк Аврелий приказал врачу прибыть в Рим, чтобы излечить свою 8-летнюю племянницу Корнелию Друзилу от долгой горячки.

Гален в то время числился штатным лекарем школы гладиаторов города Пергама. 12 лет он лечил колотые и резаные раны, анатомировал погибших на арене бойцов. Эта врачебная практика заложила основы современной практической хирургии, позволила ему описать функции всех человеческих мышц и опубликовать более 400 трактатов по фармакологии внутренних болезней.

Истолченный корень кардамона, лакрица, виноградный осадок и амфорная плесень — древний аналог современного цитрамона. Вместо ацетилсалициловой кислоты была амфорная плесень, фенацетин заменила лакрица, лимонную кислоту — цедра, а функцию кофеина выполняли выжимка масличного листа и виноградный смус (молодой винный камень).

Клавдий Гален вылечил императорскую племянницу и начал практиковать в Риме. Пятьдесят лет врачебной деятельности сделали лекаря популярным среди горожан. После смерти врача римский сенат распорядился выпустить серебряную монету с профилем гениального доктора.

Через сто пятьдесят лет сборная когорта воинов I Итальянского, V Македонского и ХI Клавдиева легионов расположится гарнизоном в Ольвии. Легионеры принесут с собой эффективную медицину древнего мира и откроют в Северном Причерноморье первый военный госпиталь — валетудинарий.

Врачевание античное и варварское

Ольвия — самая дальняя территория греческой колонизации. Теплолюбивые выходцы из Милета никогда не забирались так далеко на север. Колонисты страдали от холода и непривычной пищи. Они часто болели и умирали. Передовая античная медицина «не работала» в новом климате. Первая волна греков-поселенцев, по мнению археологов, погибла уже через 5 — 10 лет после прибытия в Северное Причерноморье. Статистика архаических некрополей ольвийской периферии фиксирует множество костяков детских и подростковых погребений. Ольвиополиты дорого платили за свою новую родину.

Шло время, налаживались контакты с местным населением, перенимался древний медицинский опыт автохтонных племен. Появилась новая фармакология непривычных растений, возникли способы лечения неизвестных заболеваний. Постепенно симбиоз античного и варварского врачевания утвердился на всей территории Ольвийского государства.

Что представляла собой медицина этого пограничного края? Какие болезни посещали греческих колонистов? От каких недугов страдали местные племена? Как осуществлялась врачебная помощь в древности и где набирались опыта первые доктора?

Вопросов много. Ответ на них может дать палеопатология — молодая наука, возникшая на стыке нескольких дисциплин: антропологии, палеоботаники, археологии, палеозоологии и др.

Человек есть то, что он ест

Встреча варварской и античной цивилизаций на землях будущей ольвийской периферии сопровождалась глобальным «пищевым стрессом». Греки прибыли в суровый край с теплого побережья Малой Азии, где устоявшиеся растительные культуры веками формировали продовольственную цепочку человека. Белковая структура мяса животных, углеводы фруктов и злаковых растений отличались на молекулярном уровне от флоры и фауны Северного Причерноморья.

Местное население имело свои гастрономические традиции и не собиралось их менять в угоду пришельцам. Греки покупали у окрестных племен «другое» зерно, «другие» мясо, жиры и молоко, а аборигены постепенно втягивались в вино — масличное питание колонистов.

На генетическом уровне начался конфликт ферментов. Ольвиополиты пили вино и были счастливы, скифы, напротив, быстро становились алкоголиками. В «Истории» Геродота рефреном звучит поговорка: «Пьяный, как скиф». Греческое вино стало катастрофой для кочевников. В крови скотоводов отсутствовал фермент «алкоголь дегидрогиназа», который отвечает за распад этанола в организме человека и абстиненцию (привыкание) к алкоголю. Пьянство скифов отразилось в керамической архитектуре этих племен. Если греки лениво тянули вино из камфаров с рюмочной ножкой (их было удобно ставить на стол), то грубые кочевники пили неразбавленный уксус из скифоса, который можно поставить на ровную поверхность только вверх дном, полностью опорожнив сосуд.

Пищевой конфликт цивилизаций породил взрыв детской смертности и укоротил жизнь человека. Новейшие исследования палеопатологов говорят о том, что средняя продолжительность жизни ольвиополитов-мужчин составляла 30 лет, женщин — 28. До прихода греков в Северное Причерноморье этот показатель у местных племен был 33 и 30 лет соответственно.

Полная адаптация к новой пище у населения ольвийской хоры произошла только в эпоху эллинизма (конец IV — начало I вв. до н. э.). Через триста лет совместного бытия ассимилированные потомки эллинов и варваров обрели единую гастрономию и стали болеть уже другими болезнями.

Недуги старые и новые

Современная палеопатология располагает ограниченным набором средств для определения номенклатуры древних заболеваний. Специалисты могут диагностировать только те болезни, которые оставили следы на костных останках человека.

В 2000 году археологическая экспедиция Николаевского областного краеведческого музея провела масштабные раскопки античного некрополя на юго-западной окраине села Кателино Очаковского района. Было вскрыто более 300 погребений сельской округи Ольвийского государства. Устоявшаяся топонимика древнего кладбища имела свои детский, военный и женский секторы. Отдельно были захоронены богатые землевладельцы, отдельно — бедные общинники.

Перед археологами открылась медицинская карта античного деревенского некрополя. Примерно у 20% скелетов в детских погребениях прослеживались рахитичные отклонения от нормы, почти у всех наблюдалось истончение костей из-за недостатка кальция в продуктах. В половине женских захоронений имелась явная патология лордозного (в сторону спины) искривления позвоночника — следствие непосильной физической работы.

Костные останки в могилах воинского сектора хранили следы колющих и рубленых ран. На черепе одного мужского скелета археологи насчитали 5(!) следов заживших вдавленных переломов — свидетельство искусной работы древних хирургов.

Палеопатологи справедливо отмечают в древнегреческих полисах малое количество хронических заболеваний. Иммунная система человека в новых климатических условиях не могла долгое время противостоять различного рода воспалительным процессам. Бронхиты и простуды в результате переохлаждения организма протекали быстро и почти всегда заканчивались летальным исходом. Вялотекущее хроническое недомогание могли себе позволить только представители зажиточной элиты, которым был доступен квалифицированный врачебный уход. Для бедных общинников и рабов долгая болезнь означала верную смерть.

В городском некрополе Ольвии практически нет скелетов с явно выраженными следами кариеса зубов. Это заболевание отмечается только в захоронениях деревенской округи греческого полиса. В 1994 году при раскопках античного некрополя «Дидова хата» обнаружено погребение 10-летнего мальчика, у которого был полный рот кариесных зубов.

В среде колонистов эллинистического времени распространялся пародонтоз. Следы этой болезни встречаются почти в каждом шестом захоронении ольвиополитов.

Медицинская наука неравномерно развивалась в безмерном пространстве греческой ойкумены. На территории государств Афинского морского союза существовали десятки врачебных центров с богатыми традициями. Наиболее известными были родосская, киренская, кротонская, книдская и косская школы. Самая титулованная медицинская академия, из которой вышел знаменитый Гиппократ, располагалась на острове Кос.

Гиппократ был странствующим доктором. Он, конечно же, не был «отцом медицины», которая уже существовала до него несколько тысяч лет. Однако такие научные трактаты, как «Прогностика», «О воздухах, водах, местностях», «О переломах», «О ранах головы» и «О вправлении суставов», сделали его бессмертным во времени.

Передовая медицина путешествовала с греческими колонистами по всему античному миру. В III веке до нашей эры она утвердилась и в Ольвии.

Пинцет, скальпель, катетер

Медицинская практика в Ольвийском полисе — сакральное ремесло. Культ Асклепия был одним из самых популярных среди горожан.

Согласно легенде Асклепий был рожден кесаревым сечением, которое произвел его отец Аполлон, вырвавший новорожденного младенца из чрева умирающей матери Корониды — дочери огненного титана Флегия. Искусству врачевания Асклепий обучался у мудрого кентавра Хирона, которому Аполлон поручил воспитание сына. Вскоре ученик превзошел своего учителя и научился не только исцелять больных, но и возвращать к жизни умерших, что вызвало гнев бога подземного мира и царства мертвых Аида.

Медицинское обслуживание в Ольвии было поставлено на государственную основу. В собрании ольвийских архонтов доктор присутствовал в обязательном порядке.

Именно здесь археологи обнаружили самую большую коллекцию древних медицинских инструментов, которая сегодня хранится в Киевском историческом музее. Всего 52 предмета. Бронзовые ушные зонды, серебряные катетеры и пинцеты, оригинальные инструменты для извлечения наконечников стрел и прижигатели ран, трепанирующее зубило и расширители сосудов.

Ольвийские хирурги делали ампутации конечностей, удаляли камни из мочевого пузыря, в случае смерти роженицы делали кесарево сечение и спасали младенца, лечили переломы и вывихи, вырезали аппендицит и трепанировали черепную коробку.

Зимой 2000 года жители села Парутино, доведенные до отчаяния нищетой и бескормицей, вышли с лопатами на территорию Ольвийского некрополя. Они за два месяца разграбили две сотни античных погребений. Городское кладбище в древности охранялось, и потому почти все захоронения сопровождались погребальным инвентарем. Парутинцы спасли своих детей от голода, но... полностью уничтожили историю греческого полиса классического периода.

На место катастрофы прибыли археологи областной инспекции по охране памятников истории и культуры. Разрытый некрополь представлял печальное зрелище. Вскрытые могилы, обломки керамической посуды и разбросанные скелеты древних ольвиополитов. В одном из грабительских отвалов обнаружили череп взрослого мужчины. В левой лобной доле было просверлено аккуратное отверстие диаметром 3,5 сантиметра, закрытое латунной пластиной. Древний хирург взял римский статер, расплющил монету на наковальне и закрыл дыру в черепе пациента. Края пластины успели закальцинироваться толстым слоем, а это значит, что операция прошла удачно и человек жил еще какое-то время.

Ольвийская медицина «умерла» вместе с городом. Античное врачевание прервет свое поступательное развитие в темном средневековье. Церковь запретит анатомировать трупы, и хирургия надолго превратится в побочную специализацию цирюльников, кузнецов и банщиков. Впрочем, это совсем другая история.