В Николаеве готовится к изданию книга воспоминаний о Владимире Александровиче Васляеве. Некоторые из поступивших материалов уже были опубликованы в «Вечернем Николаеве» и в нашей газете. Сегодня мы знакомим читателей еще с одним. Напоминаем, что письма и воспоминания людей, знавших и работавших с Владимиром Васляевым, можно направлять в редакцию «РП» или на электронный адрес — е-mаil: Vaslayev@gmail.com

После публикации в областных газетах материалов с воспоминаниями о Владимире Васляеве и появления в Интернете электронного адреса стали поступать письма людей, которые сталкивались с Владимиром Александровичем по работе и при разных жизненных обстоятельствах. В редакции «Рідного Прибужжя» мне передали одно такое письмо от Анатолия Васильевича Дунаря. Он сообщил, что более двадцати лет проработал в нашей области председателем колхоза им. Горького Кривоозерского района. Сейчас ему, как он выразился шутливо, не хватает всего десять лет и десяток дней, чтобы отметить свое столетие. Поэтому писать самому ему трудновато. Но он не раз встречался с Владимиром Васляевым, и попросил направить корреспондента, с которым он может поделиться своими воспоминаниями.

Признаюсь честно, когда мне передали письмо и попросили встретиться с Дунарем, меня охватили сомнения. Возраст писавшего немалый. В соответствии с концепцией книги она должна раскрывать не только личность Васляева, но и те качества менеджера, которые были ему присущи. Сохранила ли память пожилого человека такие детали?..

Но тот факт, что незнакомый мне Анатолий Васильевич Дунарь проработал на нелегкой и очень хлопотливой должности председателя колхоза столько лет, уже вызывал уважение и интерес. Тем более, оказалось: живет он почти что рядом со мной, на Намыве.

Дверь открыл високий, не по возрасту статный старик, и протянул руку для знакомства. На ней между большим и указательным пальцем выделялась зеленоватая татуировка якоря. На пиджаке хозяина — многоярусная колодочка наград. Среди них узнаю планочки орденов Славы, Красной Звезды, Отечественной войны и много медалей. У горла из разреза свитера выглядывали полоски тельняшки...

Мы разместились на кухне. Я достал листок с приготовленными вопросами. Но Дунарь меня опередил:

- Прежде всего скажите, а как вы относитесь к собственности?

От неожиданности я сориентировался не сразу и ответил уклончиво:

- По-разному... А вы как?

Он ответил сразу:

- Без собственности человек голый, как без одежды. Только теперь стало заметно: но и те, кто ради шмоток или куска земли готовы удавиться, тоже мало радуют в жизни...

Стало понятно, что, несмотря на возраст, разговор можно вести по-серьезному. Оказалось, в детстве Анатолий Васильевич, выросший в степном селе Лысая Гора, что в Николаевской области, мечтал стать моряком. Все его дяди были связаны с флотом. Мальчишке запомнились их черные ленточки бескозырок, таинственные золотистые знаки шевронов на форме.

Поэтому, когда его призвали и определили на эскадренный миноносец «Бойкий», Дунарь чувствовал себя счастливцем. Здесь он и поднабрался умений пользоваться техникой. Эти навыки впоследствии, на селе, не раз выручали в работе. Войну с немцами встретил в Севастополе уже командиром БЧ-5, которая обеспечивала боеспособность всей электромеханической части корабля.

С началом обороны Севастополя команду «Бойкого» перебросили на защиту города. Там Дунарь получил ранение в ногу. Немцы наседали, началась эвакуация раненых. В порту приземлился гидросамолет, присланный увезти какого-то большого командира, раненного в голову. Санитарка, перевязывавшая его, упросила летчиков взять с собой и молодого матросика. После выздоровления Дунарь попал в Волго-Каспийскую флотилию и стал морским пехотинцем. Командовал отделением разведки. Вскоре их бригаду перебросили на Карельский фронт. Здесь Советская армия вела позиционную войну с финнами...

Прерываю интервью, чтобы «вырулить» к интересующей меня теме. Спрашиваю, пригодились ли позднее армейские командирские навыки на руководящей работе в мирное время. Анатолий Васильевич делает паузу:

- У нас на фронте было такое понятие: разведка боем. Так вот и мирная жизнь, оказывается, тоже своего рода — разведка боем. Но как раз в армии я и понял отчетливо, что командовать и руководить можно по-разному. Анатолий Васильевич улыбается своим воспоминаниям и продолжает рассказывать. В 1942 году он написал заявление о приеме в партию. Капитан, возглавлявший особый отдел, выступает во время собрания:

- Вас послали в разведку и взяли в плен. Ваши дейстия?

Отвечаю, мол, приложу все силы и буду стараться при малейшей возможности убежать, чтобы продолжить борьбу с ненавистными немецко-фашистскими захватчиками...

- А чего Вы не хотите себя убить, как по приказу товарища Сталина положено поступать советскому разведчику? — спрашивает капитан, и добавляет: есть предложение не принимать такого.

Хорошо, что в бригаде меня уже знали. Четырнадцать раз к тому времени успел в тыл к немцам сходить. Не раз с этих вылазок немецких и финских «языков» доставляли. Те, кто со мной побывали в разведке раньше, — завозражали. И партбилет мне вручили. Но после того собрания понял: нельзя руководителю общее правило ко всем случаям прикладывать. Так запросто он может дров наломать.

А у нас как часто бывает? Оба лаптя с одной ноги берут...

Запомнилась мне на всю жизнь и такая наука. Однажды мы взяли в плен одного пожилого финна. Он в блиндаже прикорнул, отряд его отступил, а мы подошли в это время. Солдат уже в возрасте, видимо, устал. Я говорю ребятам, давайте отпустим этого горе-вояку, чего его к нам таскать. Пусть к своим добирается...

А когда вернулись, кто-то из наших донес об этом. За проявленную трусость в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками и их пособниками старшину первой статьи Дунаря Анатолия Васильевича, так записали в приговоре, разжаловали и в штрафную роту отправили. Несколько месяцев и там повоевать пришлось. Но с тех пор в памяти навсегда зарубил: командир и руководитель не должен путать требовательность с жестокостью. К сожалению, не только в армии, но и на гражданке не раз замечал как нарушается это правило. И большим начальством, и малым...

Когда Финляндия из войны вышла, меня в Дунайскую флотилию перебросили. Потом в Восточной Пруссии воевал, в штурме Кенигсберга участвовал. За годы войны армией по горло насытился. Там ведь как: даже самый дурацкий приказ сперва выполни, а потом без тебя разбираться будут — правильный он или нет. А в жизни руководителю наоборот нужно поступать: вначале крепко подумать, а потом — действовать.

Поэтому после войны не во флот потянуло, а в село, где родители хлеб сеяли. Вначале секретарем парторганизации машинно-тракторной станции избрали, потом — председателем колхоза. Здесь и пришлось не раз удивляться и учиться стилю работы у Владимира Александровича.

В одно время пошла в Украине мода сеять кукурузу квадратами, чтобы удобнее убирать ее было. Как всегда планы на внедрение этого новшества спустили на районы, а те — в колхозы. А мы к тому времени постарались и новую импортную технику приобрели. Она позволяла обрабатывать посевы, высаженные и рядами. Только мы тем самым районные показатели по посевам квадратами шибко занизили. Секретарь райкома написал на меня жалобу, мол, самовольничаю, не выполняю партийных указаний. Васляев решил разобраться на месте. Приехал, на наши кукурузные поля посмотрел.

- Так ведь кукуруза хорошая, — говорит секретарю райкома.

А тот свое: — Хорошая, а квадрата нет...

- Но ведь нам не квадраты, а урожаи нужны, — возражает Васляев. И замечает дипломатично: мол, давайте пока подождем, не станем этот вопрос на бюро обкома выносить. Пусть осень покажет, кто прав в таком случае. И действительно, в том году у нас самый высокий урожай кукурузы оказался.

А мне же опять хороший урок: руководитель любое указание выполнять с головой должен. И торопиться с наказаниями не стоит.

Как-то на пленуме обкома готовились рассмотреть вопрос о состоянии сохранности молодняка рогатого скота в колхозах. Васляев в таких случаях всегда не только по бумагам ориентировался, но и обязательно на места выезжал. Заехал и в наш колхоз. Пока мы скотные дворы разных отделений осматривали, дело к обеду подошло. Я предлагаю Владимиру Александровичу ко мне домой зайти. Он улыбается и отказывается. Мол, он же знает: у меня обязательно на столе что-нибудь и в бутылке стоять будет. Отказывать хозяину неприлично, а ему еще в других местах побывать нужно. И просит отвезти его куда-нибудь, где колхозники обедают. В тракторной бригаде у нас обеды готовила Виктория Ивановна, жена агронома. Толк в борщах знала. Мы туда и подъехали. Васляев вместе с бригадирами из одного котла отобедал. И о чем только не разговаривал с ребятами... Те ему все наши болячки повыкладывали. Про негаразды в районе, в области, в стране...

А сколько потом довелось встречать руководителей, которые норовили обедать и ужинать в своей компаниии, с начальством, подальше от простых глаз. Васляев же наоборот — к рядовым людям тянулся.

Когда под Первомайском шахты для ракетных комплексов начали строить, военные многотонные тягачи все восемь километров нашей сельской булыжной дороги от шоссе до поселка пораздавливали. Куда только мы с жалобами и просьбами не обращались, ответ был один: строительство оборонное, самой Москвой контролируется и ничего поделать с этим нельзя. Однажды, когда Васляев появился в нашем колхозе, мы показали ему раздавленную дорогу. А ведь селяне без дорог как без рук. Я знал, что первый секретарь обкома — член Военного совета Одесского округа. И попросил его передать командованию нашу просьбу восстановить дорогу. Он в тот раз ничего не пообещал. Но в скором времени военные не только поправили полотно дороги, но и заасфальтировали. В народе ее и назвали дорогой Васляева. А мне после того случая понялось: хороший руководитель не должен робеть и перед самым высоким начальством, когда нужно отстаивать свою правоту или порученного дела.

Заметил я и такую особенность стиля работы Васляева. Он стремился принимать решения и отвечать на вопросы, которые поднимают перед ним руководители хозяйств и предприятий, сразу. Не откладывая их в долгий ящик, как поступали другие начальники. Но его спрашивали частенько и о таком, что на уровне области решить было невозможно. Владимир Александрович в таких случаях делал пометку в своем блокноте, а нам советовал не ждать решения сверху, а искать пути решения возникшей проблемы самим. Помните, любил повторять он в таких ситуациях, что лучше вас самих никто не знает, как можно найти выход из создавшегося положения. Подсказывайте нам, а обком постарается поддерживать ваши предложения.

Вот и запомнилось мне: хороший руководитель не навязывает собственных решений. Гораздо эффективней, если он подтолкнет к этому тех, кого затрагивают вскрытые проблемы. Ведь им гораздо лучше известны все «болевые» точки рассматриваемого вопроса. Начальство далеко, а напарник — рядом. И общий язык найти с ним гораздо проще. Не раз убеждался в эффективности именно такой тактики.

Особенно трепетно Васляев относился и всячески поддерживал развитие культуры в сельской глубинке. А мне такое как бальзам на душу. У нас вся родня музыкальной была. Сам до сих пор на аккордеоне и пианино могу сыграть. Да и поселок у нас был особый. В нем все национальности перемешаны. Молдоване, украинцы, евреи. А эти народы всегда к песням и пляскам тянулись. Поэтому мы в колхозе и клуб нормальный отстроили, и свой хор с оркестром организовали. Их потом звания народных удостоили. На спевки по вечерам, три раза в неделю, как на работу собирались. Бухгалтер наш как-то в шутку подсчитал, сколько колхоз только на этом самогонки сэкономил...

Как-то на бюро обкома рассматривался вопрос о том, как расходуются государственные средства в нашем колхозе. Помнится, кто-то из выступавших спрашивал, мол, ну какое отношение капельмейстер или аптекарь имеют к колхозному производству. А ведь зарплату у Дунаря они получают из колхозных фондов. И значит, допускается нарушение действующих уставов и положений.

Васляев подобные реплики не поддерживал. Он заявлял, что колхозы и их председатели должны думать не только о том, как выращивать хлеб и молодняк скота, но и заботиться о культуре и быте людей. Колхоз, если он хочет развиваться, должен думать о кадрах, повторял он неоднократно. А задача хорошего руководителя, учил он частенько нас, заботиться не только о производительности труда, урожаях, молоке и мясе, но и о том, что читают колхозники, где и как они проводят свободное время. Где и как они повышают свою квалификацию и культурный уровень.

Вот и мне дали возможность заочно сельскохозяйственный институт закончить. В Высшую партийную школу для пополнения знаний направили. У нас восемьдесят процентов десятиклассников вузы заканчивали и в родной колхоз на работу возвращались...

- Ну, а сами Вы, Анатолий Васильевич, — хотелось мне побольше конкретики, — как подбирали кадры для своего колхоза? Научились ли разбираться, из кого может выйти хороший руководитель или, как теперь говорят, менеджер, а на кого такие обязанности возлагать бесполезно?

Дунарь делает паузу и продолжает неторопливо рассказывать. В его колхозе числилось более семисот работников. А он каждого знал по имени и отчеству. До сих пор многих помнит и может назвать. Потом слегка прищуривает глаза и с мудрой хитрецой смотрит на меня:

- А кадры я подбирал так... Старался находить таких специалистов, чтобы голова у человека работала, а не только диплом в кармане имелся.

Для этого каждый руководитель своими критериями пользуется. Тут главное, чтобы они на пользу дела направлены были, а не на угоду самому начальнику...

Дунарь для примера вспоминает такое. Был у него молодой паренек. За свиньями присматривал. Но и молодиц не обижал вниманием. Подружился тот с шофером председателя и однажды рассказывает ему такой случай. Мол, пошел к одной вдовушке вечерком, а жена узнала и бучу в доме подняла. Так он что придумал для решения семейного конфликта. Пригласил в гости районного врача, с которым дружил. Сел с ним на кухне, взяли бутылочку, а дверь, вроде бы случайно, не прикрыл. И стал делиться с врачом своей бедой. Дескать, недавно забежал случайно к одной вдовушке. Быстро на все согласие у нее получил. А когда дело дошло до серьезного, у него ничего не получается. Перед ним глаза жены стоят... Один раз попробовал, другой и все без толку. Глаза любимой жены преследуют. Вот он и просит у врача по-дружески посоветовать, что нужно делать мужику в таких случаях.

И слышит, как жена в соседней комнате причитает:

- Так тебе, дураку, и надо. И той суке тоже. Хай чужих чоловикив не приваблюе.

Но после того семейный конфликт у парня на спад пошел.

Услышал Дунарь такое и предложил ему должность бригадира в своем хозяйстве. Понял, если его смекалку и находчивость в нужное русло направить, польза для хозяйства будет немалая. И действительно, никаких бед со свинофермой при таком бригадире больше не знал, хотя колхозная жизнь за многие годы каких только нежданчиков не подбрасывала. А парня потом разными орденами за трудовые успехи отмечали. Васляев не раз на его ферму заезжал перед тем, как его опыт откормки скота по области распространять.

И, как бы подытоживая рассказанное, Анатолий Васильевич добавил: хороший руководитель всегда за цифрами и дипломными корочками человека должен высматривать...